Истории с продолжением

Часть 1.

История 1. Эмигрант по неволе.

В глухой сибирской деревне, где-то на краю многострадальной , измождённой всяческими кризисами и прочими природными катаклизмами необъятно обширной российской глубинки жил хомяк.
Многие скептически настроенные граждане, скривив рот в неожиданном сарказме скажут : - ....дишь! Ну в том смысле, что мол где это видано, что б Сибири хомяки жили? Да то непростой хомяк был, а хомяк-долгожитель, да ещё говорящий к тому же, да ещё по прозвищу Кукиш. Его в стародавние времена купец Абздыхин из Ипонии привёз, страны сказочной и для ума нашенского непостижимо-загадочной.
Так вот променял он его на бутыль первача у ихнего ипонского самурая-алкоголика, поскольку гульфик себе меховой пошить собирался, а тот как раз цветом к штанам подходил. В общем выторговал он себе животину и в карман поклал, вместе с запонками из козьих окатышей, настоящим ипонским пресс-папье и императорской вставной челюстью эпохи Сараёки. Очень предприимчивый купец был, уж такие диковинки из странствий заморских привозил, что потом всей деревней в течении года гадали, что за штуковины и с каким хреном их жрать удобнее.
Так вот поклал он хомяка в карман , предварительно сильно надавив на евонное причинное место , что б тот от шока болевого сознание на время транспортировки потерял. Уж шибко образованный в медицине купец был. Сам всем оленям в округе обрезание делал и песцов оскоплял, дабы следить за численностью популяции и регулировать экспортно-импортные отношения с соседскими деревнями по торговле мехом и рогами. А хомяк то, поскольку самурайских кровей происходил, то к боле в мудях был абсолютно нечувствителен по причине крайней натренированности оных. Хозяин евоный прежний , самурай, зачастую любил на энтом хомяковом месте орехи колоть, а поскольку подслеповатый был, да и самогоночкой абсолютно не брезговал, то частенько орехи с камешками путал. Бывало положит камешек, размахнётся, что есть мочи молоточком своим самурайским для колки орехов, да как шарахнет , а камушек не колется, вот так весь день и колотит, пока сушняк не замучит. Частенько , кстати, промахивался, поэтому у хомяка того не только промеж нок закалено всё было, но и другие участки организма тоже. Так же в результате этих тренировок, на двадцать первом году жизни хомяк заговорил! Слова поначалу вылетающие из него после каждого удара молоточка носили хаотичный и оскорбительно-матерный характер, но со временем приобрели осмысленность и яркую филологическую окраску, так что если б эти слова какой-нибудь там даль или ожегов с ипонского перевести смогли, то надолго бы задумались и впали в транс, а словари свои так бы и не издали. Правда и отрицательный момент тренировок тоже присутствовал : хомяк был подслеповат, глуховат, крив на оба глаза и страдал безостановочным энурезом и непроизвольной деффикацией. Но так как слов этих он не знал даже по ипонски, то мочился и гадился под себя запросто так , молча по-самурайски, не предавая этим процессам особого значения. Короче говоря сознание хомяк не потерял, а наоборот приобрёл первый печальный опыт общения с русским купцом , и сильно призадумался, над жизнью своей хомячей. Процесс осмысления обычно сопровождался у него и другими процессами жизнедеятельности. Когда купец Абздыхин заметил, что карман его парадно-затасканного сюртука начал протекать, могучий парусник под названием «Сибирская язва» (кстати , поскольку корабь этот частенько ходил за море, там снизу по-аглицки было приписано «Anthrax» и порт приписки был проставлен - Средневерхнее Заанусье) нёс его к родным , пропахшим навозом и прелыми кедровыми шишками берегам родного села. Факт протечки кармана не столько расстроил купца Абздыхина, сколько обескуражил. « Запонки растаять не могли , уж температуру таянья козьего помёта я знаю, чай батька агрономом при царе ходил, пресс-папье оконфузиться не могло, не живое оно, хомяк мною усыплён и во сне под себя ходить не должен, так у В.Бианки к трудах написанно.». Запустив руку в карман купец Абздыхин был немало удивлён , когда почувствовал , что его будущий меховой гульфик совершенно озверело вцепился в указательный палец и сквозь зубы истошно матерится по ипонски. То что гульфик именно матерился, купец Абздыхин понял сразу, потому как язык это знал и любил общаться на нём с местными торговцами.
С трудом отцепив хомяка от своей плоти и залепив недетского щелбана, он поставил пришедшего в некоторое замешательство животное на стол, за коим изволил трапезничать.
-Кукись ёрасико иритума ! - пропищал хомяк.
-Ах ты прыщ заморский! Это ж кто тебе родительницу мою оскорблять позволил?! -в гневе купец Абздыхин был страшен. То что зверюга говорит, его не удивило, а вот то что он позволил себе нахальство по отношению к матушке было через чур. Звезданув что есть мочи по столу , явно целясь в голову хомяку, купец Абздыхин промахнулся, но от сотрясения хомяк взлетел и врезался головой в подволок, шарахнулся об палубу и исчез в прогрызанной крысами дыре. Купец же Абздыхин, обляпавшись реповой кашей с луковой подливкой ещё долго буйствовал и пытался поймать обидчика, но тот бесследно исчез во чреве корабля .
Пока посудина шла к родным берегам команда часто слышала , писклявый голосок хомяка из разных укромных мест корабля , в основном это были непристойности, чаще всего среди которых звучало слово «кукись» , что означало на ипонском глагол повелительного наклонения, в продолжение которому русский человек обычно добавлял «твою мать», а ипонский « ёрасико иритума». За что в общем то и был прозван Кукишем. Но под конец плавания в лексиконе Кукиша заметно по прибавилось слов из великого и могучего, так что матросы почитали его за своего лепшего кореша, в тихаря от купца Абздыхина подкармливали и прятали, а по прибытию отнесли на берег, и выпустили в родном селе, где, как посчитали столь образованный и закалённый хомяк не пропадёт ....
И не ошиблись...........

История 2. Калиныч и Пустобздяй

Калиныч был мужчина уважаемый и слыл в селе не сильно пьющим, а просто иногда подолгу закладывающим. Работу свою работал исправно, правда всегда под «анестезией» , потому как черпать с деревенских сортиров, а потом свозить за дальний пролесок продукты жизнедеятельности односельчан без остограмления не было никакой возможности. Но к алкоголической или к какой другой зависимости считал себя сильно стойким и потому «анестезию» принимал исключительно как средство притупления обоняния и никак иначе.
Так вот ,когда дочерпав последний , особо благоухающий нужник местного фелдшыра Кудыпаева, он медленно катился в сторону пролеска по главной деревенской дороге , весело похлёстывая старого сайгака по кличке Пустобздяй , и напевая под нос недавно сочинённую им же частушку, со слуховым препаратом Калиныча случился лёгкий столбняк. Оно и понятно : в шестьдесят седьмой раз перепевая недавно рождённый в муках куплет он вдруг отчётливо услышал тоненький голосок с явно заморским акцентом , подпевающий бэк -вокалом :
«Если мимо кто навалит,
Сам пущай и убирает»
-Птруууу, дикобразина жидкопомётная,- заверещал на сайгака Калиныч.
-А ну, хто тут ? ,- заметно дрогнувшим голосом вопросил он у фикальной бочки. Не получив какого либо вразумляющего ответа, кроме как похрюкивания довольного Пустобздяя, радующегося неожиданному перекуру вне графика.
-Вот ведь давно чуйствовал, что от фелдшырова испражнения запах какой то особливый идёт, да глюнацинации начинаются,- пожаловался Калиныч в сторону леса.- Даром , что человек учёный , а вот за тем, что внутырь принимает не следит подлец ни хрена. Вот на прошлый Иванов день, слышь , кляча дерьмопроходная , хорька у попадьи в курятнике изловил, до часть организьму ево сожрал , без соли и сантиметов , думал , что тоже кур душить естеством своим за раз сможет. Ему то ничего, пронесло и забыл, а нам с тобой , кабыздох фикальный, в респиратырах да с двойной «анестезией» всю неделю черпать из евонного клазету пришлось!
Забыв о причине остановки, Калиныч, уселся поудобние , хлестнул сайгака и затянув в очередной раз частушку поскрипел дальше, в сторону леса.
« Я в сортирах у людей
Ковыряюсь без затей
Если мимо кто навалит
Сам пущай и убирает»
-Сам пусиай и урибает, кукись, куись, твою мать - услужлво подпел фальцет.
-Ох, ёптыть! - Калиныч что есть сил натянул поводья и подскочил на бочке, как ужаленный. На другом краю повозки , заложив лапы под голову и жмурясь от удовольствия лежал хомяк и самозабвенно пел. Такого поворота событий старый золотник явно не ожидал. Трижды перекрестившись и на всякий случай, прочитав заклинание от изжоги, которому его научила пробабка ещё в детстве, Калиныч сильно зажмурился и сосчитал ( не без труда) до трёх. Открыв один глаз и медленно сфокусировав его на другом конце бочки , Калиныч понял, что белая горячка это не миф.
-Э, тиво ни поёсь, навозник-сан ? , - искренне удивился Кукиш. - Один харасо, с Кикисем луцса!
-Ну дык , эта, вобщем...вот - , смерившись с неизбежным пролепетал навозник-сан.
-Чё то голос пропал. А ты , эта, што, то исть хто?
-Матроса говорила, сто я Кукись, ипонский прысь. Калиныч кивнул, несколько раз икнул и мужественно свалился под задние ноги сайгака явно тем самым уходя в отказ от понимания происходящего. Так произошло первое слияние культур и наций, или можно сказать культурных наций в селе Средневерхнее Заанусье.
В село пришла осень. Главную и по совместительству единственную дорогу размыло напрочь, так что по ней не мог пройти даже Пустобздяй. Посему Калиныч устроил себе небольшой отпуск. Сидя на своём единственном табурете возле окошка он дни напролёт предавался , ставшему любимым последнее время занятию, игрой в шашки живыми блохами. Игре этой его научил лучший друг и верный собутыльник Кукиш, заморский, говорящий (теперь уже совершенно чисто) на двух языках хомяк.
-Дави, дави его, Калиныч, смотри в дамки же гад прорывается!
-Не мешай , скунс ипонческий, у мене своя стратегия. Играли как водиться на щелбаны ( это со стороны Калиныча) и на напёрсток самогона (это со стороны Кукиша). А поскольку хомяк был гораздо опытнее аборигена , то щёлкнуть его по лбу Калинычу так ниразу и не удалось, а вот запасы первача катастрофически сокращались. И вот как-то после очередного проигрыша Калиныч впал в уныние и долго молча смотрел в окно.
-Ну чё призадумался , говновоза-сан? - не вытерпел долгой паузы Кукиш.
-Чё-чё, ничё, бородавка заморская. Самогонку то вон всю выжрал, а к тётке Анисье мне идти?
-Знамо дело - табе! Ежели я к ней с такой просьбой приду, то ты не только её сортир, но и всю избу за год от репы организмом переработанной не очистишь!
-Ну да, вот если б хотя бы Пустобздяй у ней самогону попросил, то она бы по причине подслеповатости и не поняла бы, потому как мы с ним на физиономии в сильной схожести пребываем. Так ведь ,собака степная, кроме как мычать , да хрюкать ни хрена не умеет.
-Ну не умеет, так и пёс с ним , хорош лясы точить, давай лучше в шашки покачевряжемся, а то похмел у меня начинается. Кстати, Калиныч, а у тебя в хозяйстве молоточка для колки орехов случаем не водиться?
-Не, только кувалда для ремонту клазетов, а табе то по што?
-Да так, просто спросил....
Через три дня Пустобздяй исправно бегал к тётке Анисье, правда при ходьбе сильно растопыривал задние ноги и очень громко матерился на ипоно-русском непереводимом диалекте.

История 3. Эпидемия.

Фелдшыр Кудыпаев уже третий день не выходил из дома и не принимал посетителей, которых к этому времени скопилось уже немало. Фелдышр писал научный труд « О возможных причинах массовых глюнацинаций села Ср.-Вр. Заанусье».
-Тут уж не токмо нобалевской премией попахивает, тут прямо таки собственной практикой грозит в столице, да кабинетом с белокафельными стенами и даже возможно тёплым сортиром , акурат внутри палатей!,- приговаривал фелдшыр Кудыпаев, покусывая гусиное перо , выводя псевдо каллиграфическим почерком малопоятные медицинские и самопридуманные термины на ободранной с поленьев бересте, потому как бумага кончилась ещё в прошлом месяце, по причине сильнейшего расстройства внутреннего метаболизма эскулапа.
« Необходимо так же отметить, что все обращавшиеся за помощью пациенты, указывали один и тот же симптом : слуховые видения в области ушных раковин, при кормлении, выгуле и прочих общепринятых процедур домашнего скота. По словам больных , животные , помимо присущих оным тварям звуков пытались, выразиться более членораздельно и в основном на бусурманском наречии.»
В качестве профилактических мер по предупреждению ухудшения состояния односельчан фелдшир Кудыпаев изъял весь самогон у обратившихся накануне. Должных результатов подобная карательная мера не принесла, к нему приходили с жалобами на домашний скот всё новые и новые пострадавшие, но наученные уже ранее обращавшимися к дохтуру , самогон предварительно из избы выносили или выпивали. Когда количество больных достигло критической точки, фелдшыр Кудыпаев все-таки решил собствноушно прослушать всех курей ,поросей, коров и прочую живность. Обход рогатого и остального скота не дал никаких результатов, животные при его виде испуганно таращили глаза на невропатологический молоточек (который он всегда носил с собой для проверки адекватности односельчан после принятия сверхурочной дозы местной самогонки) и либо обильно ходили под себя, либо пытались скрыться . Причём гадились в основном особи мужеского пола . Исходя из чего светило медицины сделал вывод, что жители села заразились новой, доселе неизведанной болезнью, в противоборство с которой фелдшыр Кудыпаев решил вступить немедленно путём написания научного труда.

-Слышь, вонючка заморская, ты чего всю деревню сполошил? Табе, чё побалакать не с кем? Пошто животин мучаешь? Пустобздяя тебе мало, али я не говорящий вовсе?
-Так ведь об чём с тобой Калиныч, поговорить то кроме навоза можно? А сайгак твой , пудель безрогий, кроме как материться, да самогону просить больше ничего вразумительного сказать то и не может! А мне с равным по интелекту пообщаться хочется, чтоб там шопенгагера али цицерона какого обсудить.
-Дурак ты, Кукиш! Какого , туды его в качель , цацарона ты обсуждать с Анисьевой Зорькой будешь? Даром , что ипонский, а в головном сосуде явно без масла пребываешь. Она ж с тобой кроме как о турнепсе с клевером боле то говорить ни о чём и не захочет, даже если ты ей вымя на рога оденешь! А вот ежели ты , недоучка самурайская, и впрямь по умным словам соскучился, ты фелдшыру нашему сходи, он тебе там быстро про всякие янурезы с клигмаксами расскажет.
-А и то верно, Калиныч, пора с дохтуром пообщаться , у мене ведь помимо бесед умнических, ещё одно дело к нему имеется.
Работа над научным трудом фелдшыра Кудыпаева была в самом разгаре, когда в дверь постучали, а точнее поскребли. Не отрываясь от своего детища, фелдшыр буркнул в сторону двери
-Не приёмный день.
-Это как не приёмный ? Тоже мне эскулап! А клятва гипократа и всё такое? Дело у мне неотложное к тебе имеется.
-Ладно, не скандаль, простыл что ль , судя по голосу? ,- не отрываясь от трудов вопросил дохтур.
-Да, какое там, хуже. Что то я последнее время до противоположенного пола совсем не охоч стал. Совсем промеж ног ничего не чую. Думаю, хозяин мой прежний в тренировках переусердствовал, глянь мил человек , а я уж тебе не забуду!
Фелдшыр Кудыпаев отложил в сторону свой научный труд и обернулся к двери. На пороге сидел хомяк и вопросительно -преданно смотрел ему в глаза.........

История 4. Интимные подробности.

Когда у попадьи крольчиха разродилась абсолютно не кроликами , а непонятного вида , странно верещащими скунсоподобными незнамо кем , это событие было признано проделками нечистого. По сему поводу хлев был окроплен святой водой из стратегических запасов, крольчиха оскоплена и предана анафеме, а потомство сдано на опыты в столичный санаторий имени «Собаки Павлова». Это происшествие хоть и держалось в строжайшей засекреченности, но слухи по селу ползли быстро, обрастая подробностями, как снежный ком и когда они докатились до старого золотника Калиныча, того немедля хватил кондратий и держал целых пять с половиной минут, пока тот искал заныканную от сожителя самогонку. Вернувшийся дар речи не замедлил вырваться наружу сдавленным хрипом:
-.....мать, ни ... я себе...., дела, - а затем набрав побольше воздуху в прокуренные и отравленные фекалиями лёгкие , криком :
-Кукиш!!! А ну подь суды, падла иноземная!!!!
-Ты чего , Калиныч? Поди опять духтурским испражнением надышался, али привиделось чего?,- проворчал сонный Кукиш, нехотя вылезая из часов с кукушкой ( точнее без кукушки, потому как она была торжественно выдрана из своего законного места неделю назад и теперь там обосновался сожитель Калиныча хомяк Кукиш) висевших за печкой.
-Хреста на табе нету, язышник ипонческий! Ты что же творишь, мошонка барсучья? И на што я табе приютил, да самогоном делился? Лучше бы тебя в детсве жуки навозные заклевали!
-Да, не ори ты , черпало старое! Чего вопишь? Итак голова после вчерашнего не на месте! Не хрен так разоряться, я из твоей нычки всего то пару десятков напёрстков отпил, а вони то, как будто всю бутыль оприходовал.
-Какая бутыль, какая нычка ??? Ты по что попадьинова козла ссильничал? Ты зачем всем её курям гузню выбрил ? На кой ляд ты её крольчихам ухи пообрезал и в причинное место насувал???
-Слышь, Калиныч, а ты этого, как его, совсем что ль с глузду двинулся?
-Ах с глузду! Да я тебя..... Рукоприкладству свершиться не удалось, поскольку дверь распахнулась и в избу влетел сильно возбуждённый фелдшыр Кудыпаев.
-Ну и где этот хорёк говорящий?-, завопил с порогу фелдшыр.
-Тута он , дохтур, я ентого феномена чичас как раз жизни лишать собрался!
-А, вот ты где, бык - осеменитель, не обращая внимания на Калиныча верещал эскулап. - Не зря видать тебя хозяин прежний по мудям с утра до ночи лупил, а я дурак, на места всё поставил! Кастрирую к лешему, гвоздём ржавым , пинцетом хозяйство повырываю! - После таких угроз в избе воцарилась гробовая тишина. Было слышно лишь как колотиться сердце близкого к панике хомяка. Калиныч застыл с открытым ртом и занесённой над головой Кукиша портянкой.
-Не губите, мужики ! - взмолился Кукиш. Ну что я сделал то? Ну не водиться здесь хомяков, ну как мне прибор то свой после операции опробовать то было? Я ведь и так самую подходящую особь то выбрал, кто ж знал, что она на всю деревню трепанёт? Я ведь эту тварюгу даже разговорам то не учил!
-Не трепанула она, - немного успокоившись сказал Кудыпаев, - разродилась!
-Ну поздравляю, папаша, - отбил земной поклон Калиныч, - в крёстные то позовёшь? Когда страсти немного поулеглись, все пришли в себя и приняв немного успокоительного ( всё что было в доме и ещё Пустобздяя два раза посылать пришлось) стали думать как жить дальше.
-Ты ведь нас пойми правильно, Кукиш, мы супротив твой половой жизни ничего личного не имеем. Но ведь ежели коровы или там утки с гусями хомяками разрождаться станут, это ведь какой позор на всю округу, у нас ведь ни один порядочный купец ни молока ни мяса ни купит! Это ведь экономический кризис, понимаешь! Это ведь, как его, ну в общем абструкция какая то! - с трудом вещал доктор.
-Да уж , хома, ты бы как нить поаккуратней , ну там сам себе подсоби , али там ышшо как нить.
-Сволочи вы оба, нелюди, сами то небось не дураки чё-как, а мне, а я?- склонившись над недопитым напёрстком приговаривал Кукиш, пока не заснул.
Фелдшыр и Калиныч аккуратно уложли его в часы за печкой, а сами стали думать, как помочь заморскому чуду : как никак, а парень хороший, да и чисто по мужски вобщем.
На следующий день Калиныч , взяв с Кукиша торжественное обещание с половыми излишествами подождать недельку , клятвенного заверил того, что они с дохтуром нашли совершенно мудрое и для всех положительное решение проблемы.
А ещё через неделю на имя фелдшыра Кудыпаева из столицы пришла посылка, на которой значилось : «Заказ № 124-5-КД - Чучело хомяка обыкновенного во всех анатомических подробностях (женского полу)».

История 5. Зимняя депрессия.

Неожиданно в селе Средне-Верхнее Заанусье случилась зима. Выпал снег, а у ассенизатора Калиныча предпоследний зуб. Оба эти события было решено отметить этим же вечером . Комиссия по принятию консенсуса состояла как обычно из пяти персон , двух пассивных которые по умолчанию принимали сторону большинства и трёх активных, которые , однако, в вопросах касающихся отмечания чего бы то ни было всегда выражали единодушное мнение. К пассивным относился преклонных лет сайгак по кличке Пустобздяй и изрядно потрёпанное , особенно в районе интимных мест чучело хомяка, то есть хомячки, к активным же - местный фелдшыр Кудыпаев , сам Калиныч и разгульный вольнодумец , импортного производства , оголтелый противник сухих законов , говорящий (пьющий, жрущий и гадящий где попало) хомяк по имени Кукиш.
Заседание открыл влетевший в избу с морозу фелдшыр :
-Ух, итит ихнюю мать! Видали сколько снега то навалило, а? Ежели так пойдёт, то через неделю в изоляции от всего миру пребывать будем, как купец Челюскин в прошлом годе в Антрактитских ледах! Здоров Калиныч, чего тихий то такой?

Калиныч возвышался неприступно-молчаливой горой над практически пустым столом посреди избы и на внешние раздражители не реагировал. Перед ним лежал сухарь чёрного хлеба с торчащим из него зубом , возможно даже мудрости.
-Ага, понятненько . Хлебушком несвеженьким оскоромились. А ну те ка откройте пасть, я как духтур гляну. - весело защебетал Кудыпаев, скидывая на ходу потёртый зипун.
-Да иди ты, душегуб проклятый, тебе б только позубоскальничать , а мене организьм убыток понёс. Предпоследний выпал, жевательный.,- в сильнейшей апатии произнёс золотник.
-Да не переживай, ты так, Калиныч, вот подождём когда из тебя последний выйдёт и закажем в столице для тебя протез челюстной, с карельской берёзы, али с красного дуба, гвозди перегрызать будешь, не то что сухари.
-Ну коль не брешишь, списибо на том. Давай тады это дело взбрызнем- заметно повеселев засуетился Калиныч.
-Слышь, а где твой пасюк то говорящий? Дрыхлет что ль, хорь заморский?
Из кукушкиного дупла вылез абсолютно мрачный Кукиш и запрыгнув на шапку фелдшыра справил ему за воротник большую и малую нужду. Затем так же молча забрался обратно и захлопнул ставни.
-Калиныч, чего это он, а? Обиделся что ль? - недоумённо вопросил Кудыпаев промакивая рукавом шею.
-В меланхолии пребывает. Надысь как снег выпал, так и пребывает. Говорит на родину уеду. Там, говорит, только фуджияма кака то в снегу, а тут, говорит, что ни хата , то фуджияма, и холод говорит такой, что аж мошонка звенит.
- А, понятно, деперсия! То есть депрессия!
-И чё с ентой дисперсией делать? Так ведь и правда уедет. А как жа я без него то?
-Ты для начала разлей на троих, а там порешим.
После долгих уговоров, мольб и просьб, их величство Кукиш соизволил спуститься и опрокинуть пару другую напёрстков .Но при этом так же мужественно молча и не глядя в глаза сельчанам. Рассказы калиныча и Кудыпаева о снежных бабах, кактаниях с горок и соревнованиях по биатлону абсолютно не вдохновили хомяка. На тридцать девятом напёрстке он икнул , буркнул себе под нос «
Завтра же уйду, пешком, как Ломохвостов, благо шерсть огустела, глядишь и не обморожусь» , ещё раз икнул свалился под стол , уже храпя в полёте.
-Уйдёт , местом ягодичным чую , уйдёт. - всплакнул Калиныч.
-Обморозиться бедолага, али заплутает, один перец пропадет подхватил фелдшыр.
-Надо что-то делать,- решительно ударил кулаком по столу Калиныч.
-Тихо , не шуми, есть одна мысля, - заговорщицки подмигнул дохтур. - Никуды он не уйдёт. Давай , тащи его на стол!

На утро в аккурат под покров село Средне-Верхнее Заанусье огласилось дичайшими криками и завываниям, которые доселе в этих краях никто не слыхивал. Позже этот день в селе окрестили Днём оратора (от слова орать).

О причинах же, вызвавших такое ужасное звукоизвержение, ровно как и об источнике знали в селе только два человека.
И один, некогда пушистый, но теперь абсолютно лысый, то есть абсолютно гладко выбритый до последнего волоска хомяк.

История 6. Сталактита.

Весело поскрипывали колёса по свежевыпавшему снежку, задорно блеял Пустобздяй , после долгого простоя наконец то выведенный на волю, самозабвенно дремал Калиныч, кивая головой в такт колёсам. Фелдшыр Кудыпаев завидя из дали знакомую повозку, приостановил процесс очистки от снега бюста Гиппократа , стоящий в огороде, и подбежав к забору, призывно замахал руками
- Калыч, тьфу, ты, то есть, Калиныч! Подь суды, Калиныч, разговор до тебя имеется!
Собиратель фекалий недовольно поморщился во сне, и не просыпаясь хлестнул сайгака, задав тому направление к дому дохтура. Подъехав поближе, Калиныч соблаговолил преоткрыть один глаз, и вопросительно взглянул на фелдшыра Кудыпаева.
-Здоров, Калиныч, ужо сколько тебя не видел то. Как жизня ?
-Скока, скока, с того дня как, хому моего обрил, живнодёр.
-Да ладно тебе, зато в доме остался, не убёг никуда.
-Ага, табе то чё? Обесстыдил и домой, а я то натерпелся за это время таких неврологических мучений, просто ужасть!
-Так рассказал бы, а то заперлись там, как два отшельника - гомофила.
-Ты тут красивыми словами не кидайся, не знаю, что значат, но чую обидные.
-Да ладно не забижайся, соскучился я просто. Как оно вообще ?
-Да как, как, Кукиш по возвращению в сознание орал часа два, пока голос не извёл, потом на меня с лучиной отточенной кидаться начал. Дык, как я его утром то увидел, сам чуть сознанием не вскипел, уж больно страшен без шерсти живогрыз то. Ну я ему, что осталось, в пасть залил, так он опять задрых. А как проснулся, два дня из дупла своего не выказывался, я уж думал помёр . Потом, как вылез, шкуру с чучла хомячихи ободрал , на себя напялил и ушёл. Я было пытался не пустить, так он пригрозил избу запалить пока я спать буду.Думал, всё, не вернётся , .... через две недели пришёл, без шкуры правда и измятый шибко. Попросил самогону и спать завалился. Где был не знаю. Может у Анисьи в подполе отсиживался, у ней там запасов всяческих то хватат, а мож ещё где.
-Эээ, не ... Думаю у попадьи он кантовался, - перебил Калиныча Кудыпаев.
-Эт почему?
-Так слыхал я на медне , она Акимке кривому , охотнику, жалилась, что у ней говорящий ёж -матершинник завёлся , весь кагор для причастия выжрал и просфирки погрыз, так пристрелить просила. Ну Акимка ко мне , мол того попадья , с кандыбаху схруснулась, лечить надо. Ну я ему присмотреть пообещал, а сам думаю твой то , неужто ежиху оприходовал. Как , думаю , место только причинное не поколол.
-Та не, никого он не того. Я ж его то как увидел по возвращению, чуть рукомойником не зашиб, не признал бишь. Цвету чёрно-грязного, щетина отросла как у тебя апосля Рождественских - ну натурально ёж недомерок!
-Ну вернулся и то ладно. Ты мож его ко мне приведёшь, здоровье ему поправим, ежели там простудился али инхфекцию какую подхватил?
-Не, дохтур, ты о ём забудь! Он как о табе слышит, так его колотун пробирает такой , что изба трясётся, материться по ипонски и по нашенски , и всё каким-то харакирием грозит. Так что уж я его в чуйство сам приводить буду, репой натру, хрену в ухи на ночь напихаю, что б обдинзифицировать, а от апатии , знамо дело средство найдём, даж ежели мало будет, Пустобздяй к Анисье сбегает. Так что бывай, дохтур. До лета в гости не ждём, а там мож и подзабудет обидки все.
-Погоди ,Калиныч. Я ж забыл совсем. У меня к тебе ещё по делу интерес имеется. У меня в нужнике такая сталагмита выросла, что по нормальному то не сходить, колет зараза прямо промеж ягодиц. Я её скальпелем сковырнуть пытался, так она, паскуда так на морозе в твёрдость впала, что я об ней их штук семь затупил. Ты уж будь любезен, очеловечь клозету мою.
-Ну давай, показывай свою Афонскую пещеру.
-Заезжай . А у тебя бочка то выдержит? А то сталагмита та размеров не малых будет.
-Ща разберёся. Заехав на засыпанный снегом двор дохтура, Калиныч спешился и поковылял к сортиру.
-У, красотища кака, даже рушить жаль!,- уважительно пнув ногой замёрзшую вершину тёмно коричневого айсберга присвистнул Калиныч ,- Тут без стакана не обойтись!
-Ща принесу, чистенького, медицинского, ты только уж под корень её голубчик, что б быстро то не нарастала, а то ить сам знаешь, я на филейную часть то слаб. Раза по три, а то и по четыре до ветру бегаю!, - приговаривал фелдшыр Кудыпаев семеня к дому.
Калиныч ухнул залпом принесённый стакан, занюхал под хвостом у Пустобздяя и забираясь на телегу, изрёк в сторону дохтура,-
-Я енту перамиду Херопса сковырнуть не смогу!
-То исть как это не смогу? То исть спирт жрать казённый он - смогу, а работу свою делать значить -не смогу ? Да ты что Калиныч, совсем ужо....
-Да не кыпятись ты, медицинская двоя душонка, не дослушал , а ужо голосишь, как пришпаренный! Без инструмента не смогу, тут каловрот с кувалдой нужон. Так что завтра к табе с утра пребуду. Работёнки то на весь день.- Калиныч хлестнул сайгака и покатил в сторону дома.
-Так бы сразу и говорил, - крикнул в догонку успокоившийся дохтур.
-Пол литру готовь , - донеслось в ответ.
Ввалившись в избу вместе с клубом пара и свежим запахом отходов организма, Калиныч бухнулся на табурет и принялся разматывать портянку.
Кукиш, уже довольно сносно обросший, но всё ещё не весёлый лицом, сидел на столе и затачивал большой ржавый гвоздь о зачерствелую картофелину.
-Здорово, говновоза- сан . Где был то , - не отрываясь от процесса пискнул Кукиш.
-Да у Кудыпаева , был, у него как всегда, нужник полный, а на морозе то особо не выгребешь, так чую завтра работы на весь день!
При имени фелдшыра , левый глаз хомяка стал дёргаться с частотой взмаха крыльев колибри, движения более резкими и озлобленными а процесс дефекации абсолютно не неуправляемым. Это длилось несколько минут, но затем вдруг, лицо Кукиша просветлело
-Так ты завтра фелдшыру нужник чисть будешь?
-Ну да, а чё?
-И много в ём помёту?
-Да стока, что за день боюсь не управлюсь!
-Могу подсобить ,- хитро прищурив и без того раскосый глаз ,- предложил Кукиш,- за десять минут управимся.
-Так ты чего, на дохтура не серчаешь? - удивился Калиныч.
- Кто старое вспонит, тому жабу в глаз али как там у вас балакают? - подозрительно елейным голосом пропел хомяк.
-Ну коль подсобишь, так спасибо, но за десять минут то как? - недоверчиво вопросил Калиныч.
-Старая ипонская технология, основанная на самурайском опыте , - хитро подмигнул Кукиш , пробуя гвоздь на остроту об бородавку на ноздре Калиныча.

История 7. Месть.

Суета вокруг клозета началась почти с самого утра. Кукиш на фелдшырском огороде около отхожего места чертил на снегу непонятные иероглифы , Калиныч как обычно дремал, завернувшись в тулуп, а Кудыпаев нарезал круги вокруг хомяка поминутно заискивающе интересуясь , чем тот занят :
-А енто , чё , хомушка, за закорюка такая?
-Уйди дохтур, не мешай. Ежели под ногами путаться будешь, мы и до вечера твой сральник не разгрузим.
-Ну хоть сказал бы чё задумал , не опасно ль, а?
-Не опасней, чем апендикс кобыле под хвост пришивать, а ну, подай ка мне вон те свёрточки и вот енти железяки.
-Эти, хомушка ?
-Эти, эти, а таперь шёл бы в избу, а то я смотрю ботиночки у тебя на тоненькой подошве. Подхватишь воспаление лёгких и у-гу - летальный исход !
-А и то верно, пойду пока огурцов нашинкую, да капустки наковыряю. А вы как закончите, так заходите, мировую выпьем. Фелдшыр с таким проворством , метнулся к дому, что Пустобздяй мирно похрапывающий в унисон Калинычу присел на задние ноги , растопил под собой снег и матернулся на только ему понятном диалекте. Старый ассенизатор зевнул, и не без труда сфокусировал глаза на возящемся у туалета хомяке.
-Ну что, Менделеев хвостатый, закончил снег разукрашивать?
-Ща, Калиныч, поправку на ветер расчитаю и можно будет начинять.
-Какую справку?
-Неважно, давай коловорот доставай, и где покажу, дырки в ентом чуде природы проковыривай.
-Тожа мне - чудеса ! Вот ежели бы энта куча фигуристой была, на манер статуи, али прозрачной, то енто чудеса, а так помёт замороженный ,- изрекал Калиныч спрыгивая с повозки и вытаскивая инструмент.
-Так может домой заберём, ты её обтесаешь и в Лувр на выставку сдашь?
-Тьфу ты гадость, кака, прости Господи. Ты Кукишь, андазначно как у попадьи пожил, совсем головой в расстройство пришёл. Кто ж из дерьма статуи лепит, дурило ты иноземное ?
-Да, ладно, пошутил я . Ты ковыряй интенсивней, а я пока техническую часть подготовлю.
Кукиш достал из пакета стрелянные гильзы от охотничьего ружья , позаимствованные накануне у Акимки кривого, отхотника, и банку непонятной смеси над которой колдовал всю ночь. Аккуратно начинив все двенадцать гильз , он воткнул в каждую фитиль , сделанный из хвостовой части Пустобздяя и аккуратно передал всё это Калинычу
-Ну , распихивай в туды , где дырки делал.
-И на что ты всё это затеял, я б её и ломиком с кувалдой размелчил, а тут возни стока , уж больно велика честь для фелдшырыва клозету.
-Не прогрессивный ты человек, Калиныч, - с укоризной произнёс Кукиш, залезая на повозку. ,- А теперь зажигай , начинай с самого длинного и ко мне забирайся , отсюда, победой разума над всем остальным полюбуемся.
Калиныч стянул с себя ушанку,одел на Пустобздяя и подвезал на шее ухи. Перекрестясь запалил фитили и забрался на повозку. Из окна дома высунулся фелдшыр Кудыпаев с интересом уставившись на происходящее :
-Неужто всё? А я как раз и на стол наметать успе...
Окончание фразы утонуло в оглушительном взрыве .Клазет на подобие отстрелянного ракетоносителя разлетелся в разные стороны и из глубины шахты утробно урча , в клубе дыма и огня вылетел тёмно-коричневый , остроконечный айсберг . На мгновение зависнув над избой фелдшыра Кудыпаева он перевернулся и поразил цель , проломив крышу прямо около трубы. Но внутрь избы он не провалился, а завис на чердаке, деликатно протиснув нос между потолочными досками аккурат возле люстры.
Затянувшуюся паузу нарушил Кукиш :
- Ну что пойдём , к фелдшыру , Калиныч ? Он за работу проставиться обещал. Только идём быстрее, пока енто украшение на чердаке оттаивать не начало, изба то у дохтура хорошо протоплена.

История 8. Страшная история.

Стылая земля вязко хлюпала под ногами. Лопата постоянно выскальзывала из вспотевших лап, шерсть от обильного потоотделения свалялась и висела клочками. Кукиш рыл могилу. Себе. Немного поодаль стояли Калиныч и Акимка кривой, охотник. Оба задумчиво попыхивали самокрутками, Акимка протирал ствол ружья грязной ветошью.
-Слышь , Калиныч, а чего на него патрон то изводить ? Мож утопим?
-Та не, Акимка, этож прорубь сверлить надо, камень на шею привязывать, морока вощем, а так пальнул разок и готово. Собаке хомячья смерть! Или как оно там?
-А может, эта, бритвой по горлу и в колодец?
-Табе чё патрона на варвара заморского жалко? Али не хош энтим татарам - монголам за нашествие отплатить?
-Так ить он вроде как из Ипонии, да ещё стервец и говорящий , раритет всёж таки , жалко! И патрона жалко, не казённые чай , а честно выменный на первоклассный бобровый помёт. Два года собирал!
- Р-разговорчики в строю! А ну заряжай! Докопал, батый хвостоголовый?
Кукиш отбросил в сторону лопату , гордо вскинул голову и сплюнул в сторону Калиныча
-Всех не перестреляешь , дерьмовая твоя душонка ! За мной придут тысячи, нет миллионы, нет больше... или примерно столько других и закончат начатое мной дело!
-Ахтинг, то исть вощем ахтунг... пли!
-Банзай, падлы,- что есть мочи заорал хомяк и рвалнул тельняшку на груди.....

Мирно посапывающего Калиныча разбудил дикий вопль , раздавшийся из часов за печкой. Затем оттуда вывалился полусонный хомяк, дико вращавший глазами и матерившей на ипонском диалекте. Сфокусировав заспанные ещё глаза на Калиныче ,Кукишь с диким криком запрыгнул к нему грудь и остервенело принялся душить левую ноздрю золотника.
-Ненавижу, ненавижу, ненавижу!!!
-Да ты что хома, привиделось чего что ль?
-Всех не перебьёшь ! НоПасаран ! Нихт шизн! Куба да, янки нет! Вива чегевара!!!
-Да уймись ты, титька тараканья. Пусти ноздрю, дышать нечем, знаешь же, бестолочь ипонская, насмурк у мене.
Кукишь не унимался. Тогда Калиныч схватил первое, что попало под руку и звезданул хомяку по лбу. Это оказалась любимая мухобойка Калиныча, которая с сухим хрустом переломилась о голову Кукиша. Хомяк затих, осел, оконфузился и посмотрев на соседа по избе произнёс заплетающимся языком
-Доброе утро штоль? А?
-Здоров душевнобольной.
-Ох, Калиныч, знал бы ты что мне привиделось. Ты ж мене гад расструлять хотел!
-Да... Вот я и думаю, какой то вкус у вчерашнего денатурата не такой. Мне вот всю ночь фелдшыр голый снился, с хвостом бельичим вместо причинного места, на трубе у попадьи сидел и огурцами в кур еёных кадался. А потом в руку себе сходил , снежок из ентого дела слепил и в попадью запустил. О, как.
-И правда нам Анисья абсенту какого то продала вместо самогону, али настаивала на чём не том.
Кукиш отпустил ноздрю Калиныча и запрыгнул на стол, где после вчерашнего валялся недоеденный хвост квашенной селёдки и надкусанная вяленная кочерыжка. Задумчиво пожевав чего-то и не почувствовав вкуса , Кукиш, решительно накинул на себя шкуру, снятую с чучела хомячихи :
-Пошли на кузнецу, Калиныч.
-Слыш, иноземец, ты ужо проснулся вроде. Какая кузнеца? У тебя что енти, как их флеш беки начались что ль?
-Не, Калиныч, сон хоть и дурной, но на мыслю наводит. Мне оружие надо. Меч самурайский. И нун-чаки . И кимоно... Не, это пожалуй не на кузнецу. Это мы попадью попросим , уж больно в вышивке рукодельна. И в кружок контактного макроме пожалуй записаться надо и мягкой игрушки на всякий случай. И часы надо чугуном обшить, да щеколду на дверцы с секретом поставить. А ещё пожалуй...
-Уймись, Христом - Богом прошу. Давай лучше опохмелимси.
-Енто мы завсегда успеем, но сначала на кузнецу пойдём. Мне таперь без меча не жисть. Ето ведь я без оружия любому сапиенсу доступен на поругание буду. Вставай, Калиныч, на кузнецу идём.
-У, етит твою налево, завёл в доме паразита. И как ты с кузнецом , Степан Запарычем, изъясняться собираешси ? Он жа как тебя , скунса говорящего увидит, так и нарушиться вовсе. Итак последнее время с разумом не всегда в ладах пребывает.
-Ничего, ничего, ты вон тожа маненько с катух скатился, после встречи нашей незабвенной, а потом ничего, и дохтур тожа недолга в дурке столичной лежал, хотя я б его оттуда и вовек не выпустил. Пошли , я без меча таперь ну никак не могу!

История 9. Сабля.

Уже третий час деревенский кузнец Степан Запарыч пребывал в сильном умственном напряжении. Он выполнял эксклюзивный заказ купца Абздыхина на изготовление абсолютно непонятных ему в применении двух диковинных полозьев, которые купец окрестил «коньками». Поскольку купец Абздыхин слыл человеком для села неординарным, и к выходкам евонным сельчане были привыкши , Степан Запарыч безропотно принял заказ, тем более, что в качестве вознаграждения Абздыхин пообещал первоклассный французский виноградный самогон , по словам купца на виноградных же клопах настоянный. Единственное, о чем спросил кузнец, это в каком применении хочет Абздыхин полозья сии использовать, потому как что б душу в изделие влить, знать надо , как оно работать будет. На что купец гордо ответствовал : « К валенкам привяжу и на воде, морозом отвердевшей ,кататься буду, как господа парижские . Для укрепления здоровости организма и получения эстетского наслаждения, ровно как и удовольствия!» Степан Запарыч подождал, пока за купцом закроется дверь в кузнецу, покрутил грязным пальцем у такого же по чистоте виска , плюнул на руки и перекрестясь принялся за дело. В пылу работы он не сразу заметил, что в кузнеце неуверенно переминается с ноги на ногу местный золотник Калиныч и что-то ему пытается сказать. Шум раздуваемых мехов полностью заглушал слова , произносимые Калинычем , поэтому, когда кузнец остановил процесс , то услышал только самый конец обращённой к нему фразы :
-...бля!
-Ты это чего , Калиныч материшься? Черпак что ль поломал? Чичас заштопаем, не пережувай.
-Та не, Степан Запарыч не матерюся я . Говорю, что мне ..., ну как бы сказать то...В общем надобна мине самурайская сабля!
-Хто? Да вы что ж всем селом с глузду тронулись? Ну ладно -Абздыхин, а ты то , Калиныч, нешто в силу возраста чердаком пошатываться начал?
-Так ить не для мине она. Для хомяка моего- басурмана заморского. Он понимаешь, за жисть свою сильно опасаться стал, говорит, без сабли таперь из дому не выйду!
-Ага. Так значить и говорит, мол, без сабли не выйду? Понятно. Ты, Калиныч, присаживайся, а я сейчас приду. Ты только не волнуйся и рукмя ничего не трогай, а то пожгёшься ! ,- кузнец сталь потихоньку пятиться к двери, оттесняя от неё Калиныча.
-Ежели ты, Степан Запарыч, за дохтуром собралси, так он табе подтвердит, что мне без меча никак нельзя. Я с ним, как с психотарапевтам консультацию имел.,- услышал кузнец тоненький голосок, раздавшийся откуда то из недр калинычевского ватника.
-Твою так! ,- осел на скамейку обескураженный кузнец. - Малого того что чердаком поехал, так ещё чревом своим , прямо скажем не здоровым вещать начал!
-Да не я это. Ты только не пужайси, Степан Запарыч. Хомяк енто мой, Кукиш. А ну покажись, выхухоль иноземна, скока за тебя позор терпеть буду ,- буркнул Калиныч себе за пазуху.
После некоторой возни из под фуфайки Калиныча на пол кузнецы выкатился довольно больших размеров хомяк, имевший немного раскосый разрез глаз и запахнутый в шкуру себе подобного животного. Немного повертев головой , он уставился подслеповатыми глазами на кузнеца и радостно защебетал :
-Здоров, Степан Запарыч, наслышан, наслышан о талантах твоих в деле кузнечном, посему за помощью к табе обращаюсь, мурлом бьюсь.
-Тьфу ты, напужал,- облегчённо сплюнул на пол кузнец. Я то думал, Калиныч того-этого, а он то просто пасюка говорящего приволок. Здоров, коли не шутишь, - сунул под нос Кукишу мозолистую ладонь Степан Запарыч. - Так на кой ляд тебе сабля то понадобилась? Давно, кстати тебе по мудям заехали?
- А ты откель знаешь? - удивился Кукиш.
-Слышь, Степан Зпапрыч, - неуверенно окликнул кузнеца Калиныч ,- а ты что часто говорящих хомяков видел ?
-Эка невидаль! Говорящий! Я вот тридцать лет отроду немой был, как сайгак твой пучехвостый , пока на кузнеце себе промеж ног кувалдой не заехал. Потом так заговорил, что дня три остановить не могли. Зачем сабля то?
-Для самообороны ,- гордо заявил хомяк, почувствовав в кузнеце родственную душу. - я ведь ещё на родине хозяина своего просил мне меч самурайский прикупить, потому как не пристало мне без него ходить , а он, якадзума хренов , говорил, что я пока мудями закалён ещё недостаточно сильно. Да тут надысь сон дурной привиделся, так что ты уж , Степан Запарыч, не сочти за труд, а мы с Калинычем тебе и проставу сделаем , сральник, то есть сортир твой , за просто так от продуктов жизнедеятельности избавим.
-Да не проблема, ты мине только форму опиши, а мы уж енто дело враз слепим. Вот только коньки Абздыхинские закончу и скую табе чего не то.
-Абздыхинские ? ,- насторожился Кукиш ,- уж не того ли купца, что за море ездит и торговлю ведёт ?
-Того самого, а ты его каким макаром знаешь то?
-Да, долгая история. Коньки говоришь? Ты ежежли хошь, Степан Запарыч, я тебе советом в изготовлении помогу. Хозяин мой прежний уж очень уважал на коньках кататься и потому всякие усовершенствования придумывал. Такие коньки Абздыхину слепишь, летать будет аки птица!
-Ну так а что ж , помоги, коли не шутишь! А то я в ентом деле не сильно волоку.
-Ну значить смотри суда.
Кукиш поднял с пола обломок веточки и начал чертить схему коньков для купца Абздыхина.

История 10.Заклятый враг.

Исстрадавшись вконец купец Абздыхин снял валенки с примотанными к ним железяками и с досады бросил их в сугроб. Сделанные кузнецом по спец заказу коньки и усовершенствованные им же на «ипонцкий манер», как выразился Степан Запарыч отказывались ехать напрочь . Купец Абздыхин ещё когда забирал это изделие из кузницы выразил крайнее недоверие по поводу функциональности коньков , кои представляли из себя перекрещенные крест накрест скобы загнутые книзу. На что Степан Запарыч степенно отвечал, что мол не извольте сумлеваться, имел консультацию с заграничным специалистом, усё будет в полной сатисфакции!
И вот после пятого часа мучений, исцарапав и вскрыв весь лёд на центральной городской луже, купец выбился из сил. Усевшись в сугроб и достав флягу с импортным напитком устойчивой крепости (названия у напитка не было, потому как туда сливались все жидкости имеющие горючее свойство , которые только Абздыхину удавалось найти в странствиях) купец крякнул, запрокинул голову и смачно побулькав утёр окладистую бороду , затем так же с чувством рыгнув , убрал флягу в карман и задумчиво произнёс
-Чавой-то Запарыч напутал. Что за консультант такой ипонческий ему советов насоветовал , грелку ему в грызло?
-Да, ваше купечество, боярыни Родниной из вас явно не выйдет ,- услышал купец тоненький , и как показалось ему знакомый голосок, - а грелочку то вы бы себе лучше запихали и не в грызло, а калоиспускательное отверстие, что б геморрои там всякие с простатитами не мучили, и вообще не хрен на технический прогресс пенять, коль ногами кривозаточными выродились!
Рядом с купцом сидел на снегу косоглазый хомяк завернутый в шкуру другого хомяка и пребывающий явно в подпитии.
-Ах ты , титька тараканья! Уж не тебя ль я на корабле лаптем гонял, фауна иноземная?
-Меня гражданин купец, меня. А я видите ли незлопамятный оказался. Даже вот конёчки для вас Степан Запарычу справить помог.
-Вот оно что. Значить ты и есть тот специалист из ипонии. Так ты стало быть надо мной шутки шутковать вздумал, хрючья твоя душонка! ,- Абздыхин снял с ноги валенок и запустил им в хомяка. Валенок со свистом пролетел над головой Кукиша, и баллистической ракетой скрылся на заднем дворе Акимки кривого, охотника. Несколько секунд было тихо, затем раздался выстрел и дикий вопль попадьи. Кукиш и Абздыхин посмотрели друг на друга и забыв взаимные обиды не сговариваясь понеслись на двор к Акимке кривому.
Тот сидел посреди двора на чурке для колки дров, удивлённо хлопая глазами в руках у него была ещё дымящаяся берданка , рядом валялся Абздыхинский валенок ,а по двору носилась дико визжа попадья держась обеими руками за сдобно-ягодное место. Купец Абздыхин мгновенно оценив ситуацию, аки коршун бросился на попадью, содрал с неё юбку и запихал по самое нехочу в большой сугроб. От удивления попадья притихла.
-Ох ты, ять переять ,- запричитал Акимка кривой, охотник, - прости матушка, не со зла я , сам не знаю как вышло то! Возникшую было паузу заполнила попадья опять разразившись неимоверным криком небывалой децибелности. В унисон ей вторил Акимка кривой , охотник, рвя на себе волосы и бьясь головой о чурку.
-А ну цыц всем! - скомандовал зычным басом купец Абздыхин, - Что за ледовое побоище тут у вас?
-Дык, я ж и говорю, - снова запричитал Акимка, - сижу ружо проверяю, никого не трогаю, только солью прирядил, дай думаю над клячей своей пришуткую, а тут попадья пришла и опятть за своё , «пристрели ежа матершинника, пристрели ежа матершинника» , ну я ей только собрался предложить мухоморов поменьше трескать, как тут меня по башке то хрясть, а палец то на курке был, ну а мимо такого обширного хозяйства промахнуться то тяжко было, вот и вышел конфуз.
-Понятно. Уж не ентого ли ежа ты пристрелить хотела? - обращаясь к попадье ткнул пальцем в сторону стоящего рядом хомяка Абздыхин.
-Этого, батюшка, этого! Ах ты антихрист, ах ты паразит, я ж тебя, - попадья не надевая штанов выскочила из сугроба и кинулась к Акимке , пытаясь вырвать у того ружьё.
-Снова цыц всем! , - купец усадил попадью обратно в сугроб и вернул берданку Акимке. , - И чего ж тебе этот «матершинник» худого сделал?
-Как что ? Опять весь кагор выжрал охальник!
-Правда это? - спросил Абздыхин беря за воротник Кукиша и поднимая на уровень глаз.
-Брешит старая! - выдохнул перегаром в лицо купцу хомяк.
-Так, всё понятно. Мне эта мартышка ипонская тож в своё время невры попортила. Посему я ентого феномена с первой же оказией в столицу отправлю , пущай его там в «Куншткамере» выставляют, либо в цирке показывают!
-Уж избавь, батюшка, сделай милость!, - взмолилась из сугроба попадья.
-Смотри ка, а я думал привиделось , - подал голос изумлённый Акимка.
-Я бы на вашем месте, гражданин Абздыхин не был так категоричен, - скорчил умняк Кукиш, - руки у вас супротив настоящего ипонского самурая коротки! - с этими словами Кукиш распахнул свою шубейку вытащил из-за пояса свежевыкованный самурайский меч и с проворством , присущим только ипонским хомякам , возрощенным самураями , начертил матерное русское слово из трёх букв на лбу купца.
Купец Абздыхин не ожидавший такого подлого вероломства возопил подобно раненному слону, выпустил Кукиша из рук и схватился за лоб. Попадья и Акимка кривой , охотник, хлопая глазами проводили кукиша взглядом до дыры в заборе и потеряли из виду.

История 11.О дружбе , гигиене и предательстве.

Шел второй месяц подполья Кукиша. За это время хомяк ни разу не выходил из избы, но по рассказам Калиныча и остервенелого ржания Пустобздяя знал, что в село Средневерхнее Заанусье потихоньку пробирается весна. А ещё от фелдшыра Кудыпаева слышал , что все избы в селе оклеены самописными листовками с изображением Кукиша, украшенные большой надписью посредине «WANTED!!!» и обещанием награды, коя представляла из себя добротные кедровые лапти сорок девятого размера , пресс-папье из козьих окатышей и бутылки хранцузского виноградного самогону. За время , проведённое в «заточении» Кукиш разжирел , оборзел и полинял . А поскольку заняться было практически нечем, то Пустобздяй настолько утомился бегать к Анисье по несколько раз в день, что иногда вполне членораздельно посылал Кукиша на фаллический или какой-другой символ на трёх языках, Калиныч по причине перманентного опохмела выжрал годовые запасы рассола во всём селе, а фелдшыр Кудыпаев заказал из столицы бронированный сейф в коим хранил спирт и прочий парафин.
Кукиш проснулся от страшного шума, который издавал Калиныч ползая по избе на четвереньках и натыкаясь головой на острые углы. При каждом соприкосновении головы с иной твёрдой поверхностью раздавался гулкий звон и громовой мат Калиныча.
-Ты чего в такую рань там шурудишь , Калиныч? - высунул заспанную морду из часов хомяк.
-Слышь, хома, ты это, нычку вчерашнюю не видел?
-Сушит, Калиныч?
-Как в Сахаре с Карыккумом, - с трудом сглотнув надтреснувшим голосом просипел золотник.
-Так ведь мы её с тобой вчера оприходовали, склероза-сан!
-Как оприходовали? Не могли мы на утро не оставить , что мы нелюди!
-Могли-немогли, а опохмелиться тебе Калиныч сегодня нечем!, - философски заметил хомяк, вылезая из часов и с хрустом потягиваясь.
-Так может Пустобздяя к Анисье послать?
-Не даст!
-Эт почему? Всегда давала, а сегодня не даст?
-У неё аппарат сломался от чрезмерных нагрузок, тебе ж вчера Пустобздяй говорил.
-А не брешет? Мож бегать просто не хочет?
-Не, не брешет, когда не хочет просто на хрен шлёт, да и Кудыпаев вчера говорил, что Анисья к Запарычу на кузнецу собиралась за какой то важной деталью.
-Так значит и правда без опохмелу останусь? - круги под глазами Калиныча изменили цветовую гамму с тёмно - синей на чёрно - антрацитовую , амплитуда колебания пальцев увеличилась до критических размеров и грозила привести к членовредительству, по небритой скатилась слеза и застыла на подбородке. Калиныч впал в ступор.
Кукиш бодро запрыгнул на стол, понюхал остатки вчерашней трапезы , сморщился, потом махнул рукой , собрал в ладошке хлебные крошки со стола, достал из-за пазухи небольшую фляжку ипонского производства, сделал большой глоток, крякнул, закусил крошками и заметно повеселел. Калиныч следя за действиями Кукиша потихоньку возвращался к жизни, меж тем не забывая увеличивать амплитуду колебания теперь уже всего тела. Собрав в себе остатки последних сил он сорвавшимся голосом проскрипел :
-Дай!
-Чего дать? , - почти искренне удивился Кукиш.
- Этого , из фляги , дай!
-Это , Калиныч не фляга! , - заявил хомяк, пряча сосуд обратно. - Это, Калиныч -ОБИ!
-Чё?
-ОБИ- Опохмелятор Бытовой Индивидуальный!
-Ну и чё? Опохмелиться то дай!
-Слушай, Калиныч, ты что - глухой? Я же говорю ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ! Не дам!
-А хобот у тебя в ИНДИВИДУАЛЬНОМ порядке не треснет?
-Ну что ты так разоряешься, - бурчал Кукиш протискиваясь обратно в часы, - я бы и рад , но в целях гигиены никак не могу! Ты вон хоть у дохтура спроси! Гигиена - залог здоровья и устойчивого психического равновесия!
-Ну ты и .... Нет, ну ты и .... Уууу, пригрел гадюку на груди, - чуть не рыдая возопил Калиныч и шибанув ногой по двери выскочил на улицу.
Причитая и страшно матерясь Калиныч шёл по селу не разбирая дороги, пока не наткнулся на фелдшыра Кудыпаева , находившегося в таком же состоянии.
Посмотрев друг на друга и оценив душевное состояние оба вздохнули , достали по самокрутки и глубоко затянулись.
-Ты то чего , дохтур в меланхолию впал? У тебя то вон, цельный сейф, опохмеляйся- не хочу.
-Ыыыыы! , - возопил Кудыпаев , - Я ключи, от него потерял!!!
-Ух, ёптыть! И сколько у тебя там чистого ?
-Полторы банки!
-Ыыыыы! , - завопил Калиныч.
-А у тебя что, кончилось всё?
-Кончилось, а вот у гниды этой иноземной осталось! Так ведь не делиться падла! На какую то гиену ссылается, дышло самурайское!- голос Калиныча опять дрогнул , на глаза навернулись слёзы.
-На вот, утрись, - фелдшыр сорвал листовку с избы и протянул золотнику. Тот смачно высморкался в бумагу хорошего качества и с интересом стал разглядывать получившуюся зелёную кляксу на изображении Кукиша.
- Натурально нарисован, подлюка, - сплюнул в снег Калиныч.
-Да уж. Крепко видать он Абздыхина обидел , аж хранцузского самогону за него даёт!
-И не говори, креп...
Калиныч осёкся на полуслове внимательно посмотрев в глаза Кудыпаеву, и найдя в них отзыв и понимание тут же повеселел взглядом.
Фелдшыр и золотник залихватски сдвинули ушанки на затылки , и что есть мочи понеслись к избе Калиныча.

История 12.Поверженный враг.

В избе было тихо. Лишь из часов , висевших за печкой раздавалось мирное посапывание спящего хомяка. Две пары глаз, сияющих праведным гневом сверлили чугунные дверцы ходиков. Две пары желваков нервно подёргивались на заросших щетиной немытых ланитах. Две пары рук нервно сжимали пальцы в кулак. Полтора мозга отчаянно скрипели , пытаясь найти компромисс между дружбой и предательством. Одна из пересохших глоток нервно подёргивая кадыком произнесла :
-Как чувствовал гад, чугунные дверцы поставил!
-А у тебя что, и подковырнуть нечем? - вопрошала другая.
-Сейчас, духтур, мы его оттуды... Калиныч на цыпочках пробрался в другой угол избы, где на время запоя приютилась кувалда для пробивки клозетов. Плюнув тихонько на руки, золотник привычным движение вскинул её на плече , и так же на цыпочках подошёл обратно к часам.
-Ты, чё, сдурел? Зашибёшь же! - испуганно зашептал фелдшыр Кудыпаев.
-Зашибу! Что бы мне кака-то образина заморская опохмелиться в собственном доме не дала? Зашибу! Слышь, фелдшыр, а ты не слыхал , за живого бутылку дают, аль всё равно?
-Да ну тебя к лешему, Калиныч, не бери ты грех на душу, пёс с ним , давай как-нить по другому, а?
Калиныч откинул кувалду в сторону. Горящие огнём возмездия глаза погасли. Схватившись руками за голову почётный дерьмочерп опустился на единственную табуретку около стола и шмыгнув носом обиженно всхлипнул :
-Ведь и правда чуть не прибил. Довёл! Гад! Крыса говорящая!
-Слыш, Калиныч! Да ты чё? А? Ну я ж не со зла! Калиныч, у меня во фляге то вода была! Неужто я б тебе на опохмел не дал? Нет, ну в самом деле ! Ну что я не знаю как в сушняк организм интегралом сворачивает!
Из часов свесив голову и ошарашено глядя на двоих злоумышленников вещал проснувшийся хомяк.
-Так что, хома, стало быть не кондом ты самурайский, а честный друг и закадычный товарищ? ,- с нескрываемым сарказмом вопросил золотник.
-Ну не серчай , Калиныч. Пошутил я, не по злобе. Не забижайся.
-Не, хомушка, я не забижась, - отвеветствовал Калиныч снова беря в руки кувалду, - Я тебя , хрюкало ипонское, чичас за такие шутки по дуплу твоему в стиле Квазимира Мулевича размазюкаю! И никакой обиды!
-А ну брейк , алкаши недоопохмелившиеся!, - заверещал фелдшыр Кудыпаев ,чуя скоропостижное кровопролитие. Давайте лучше сообча обмозгуем как нам у Абздыхина самогон хранцузский получить и шутника нашего сберечь!
В избе надолго воцарилась тишина и умиротворение, как в джунглях во время большого водяного перемирия. Все искоса поглядывали друг на друга с недоверием и надеждой одновременно.
Тишину нарушил фелдшыр Кудыпаев.
-Значит , такое предложение. Калиныч, у вас в доме горох имеется?
-Ну найдём, а что?
-Вари кашу. Сейчас поясню.
Стук в дверь застал купца Абздыхина за трапезой. Традиционная реповая похлёбка, приправленная нетрадиционным голландским соусом «Канабисовый Острый», вызывала бурю гастрономических ощущений в ротовой полости купца и состояние эйфорической радости в области мозговых извилин.
-Ну, кто там колотиться? Заходь, что ль-ль-ль-и-и-х, - зычным басом , срывающимся на провокационное хихиканье вопросил Абздыхин.
-Фелдышр это, Кудыпаев. Приятственного вам аппетиту, так сказать.
-Аппетиту? Гы-гы! Слово то какое смешливое , однако - аппетиту. Гы-гы-гы. ,- заулыбался в окладистую бороду купец Абздыхин, но вовремя остановился и собравшись с мыслями вопросил,- С чем дохтур пожаловали?
-Так ить вот , бумаженцию вашу прочитал про энтого, как его «ВОНТЕДА» !
-Кого?
-Ну вот ,с рисуночкам вашим, как же , извольте , вот она, - фелдшыр достал из кармана помятую бумажку с изображением Кукиша и большой надписью посередине «WANTED !!!»
-Ааа. Сыскал, значит, охальника? Ну давай суды.
-Вот, получитес, только , вы уж звиняйте, дохлый он. Вон видите как вспучило, видать давно преставился. Но, я надеюсь, бутылочку самогончику то , хранцузского то , как договаривалсись?
-Держи дохтур, спасибо тебе . Лож зверюгу на стол , - Абздыхин протянул Кудыпаеву бутыль с жидкостью коричневого цвета.
-Извольте, извольте, - заискивающе прощебетал фелдшыр и скрылся за дверью, пожелав на прощание приятного аппетиту.
Купец Абздыхин положили раздутого Кукиша на свободную тарелку и стал внимательно разглядывать. Постепенно его стал душить смех. Сначала потихоньку ,а потом всё сильней и сильней ржал купец над телом несчастного животного. Потом не удержался и ткнул пальцем в раздутое брюхо Кукиша. Сквозь смех послышался непонятный посторонний звук, затем купцу в нос ударил жуткий , просто нестерпимый запах естества хомяка. Абздыхин осёкся , заткнул нос пальцами и стошнил себе в тарелку. Затем схватил кукиша за хвост и вышвырнул куда подальше из избы, где воцарился жуткий смрад.
Трапеза была испорчена, но давний обидчик был повержен, а чувство выполненного долга перекрывало все остальные ощущения принципиального купца Абздыхина.
Кукиш приземлился головой в сугроб прямо за огородом , где его уж поджидал запряжённый Пустобздяй и сильно волнующийся Калиныч.
-Ну, давай, передвигай лаптями то, - закричал ещё издали Калиныч,- чичас фелдшыр же без нас всё вылакает, собака.
-Да иду, иду, я, - ворчал Кукиши еле ковыляя по подтаявшему снегу и с трудом переваливая пузо набитое гороховой кашей из стороны в сторону.

История 13.Ключи.

-Взрывать надо!
-Да иди ты со всей своей пиротехникой! Сортир то мне ужо разворочали, нелюди. Теперь без жилья оставить хочите?
-Так мы аккуратненько, направленным так сказать , взрывом.
-А тебя, бородавка заморская вообще никто не спрашивает! Я тебе клозету свою в жисть не забуду!
Пререкания в фельдшыровой избе велись уже не первый час. Как и все хорошее, хранцузский самогон, хоть и высшего качества, имел тенденцию заканчиваться. И закончился. Аж третьего дня ещё. У Запарыча на кузнеце порвались меха и он уехал в столицу за новыми. По сей простой причине в селе воцарилась совершенно непростая ситуация, так как Анисья не успела починить свой агрегат. И в Средне-Верхнем Заанусье наступила засуха. Ну не в биологическом конечно смысле, а в том, что запасы самогону иссякли ещё на рождественских, а самый большой конвейер в деревне был остановлен по техническим причинам. И по тем же самым причинам сейф фелдшыра Кудыпаева стал не просто «золотым» , а несомненно самым главным и практически недостижимым святилищем для двух односельчан гуманоидного происхождения и одного хомяка , произошедшего скорее всего по ошибке природы.
Все предметы в доме мало-мальски похожие на ключи или отмычки были перепробованы и отброшены за ненадобностью. Супернадёжный сейф европейского производства никак не хотел сдаваться и продолжал хранить в своём чреве полторы бутылки чистейшего медицинского спирта. Которого при умелом пользовании вполне могло хватить до возвращения Запарыча и починки самогонного аппарата Анисьи.
-Злопамятный ты какой-то , дохтур! Я вот тебе цирюльнические твои эксперименты уже и позабывал, а ты всё какой-то клозет вспоминаешь! ,- Кукиш сидел на сейфе и ковырялся в замке своей самурайской саблей, - Нет , дохтур, тут явно без грубой взрывной силы не обойтись!
-Клозет! Какой-то! А ты в минус тридцать пробовал под сосной гадить?
-Под сосной не пробовал, но вот под бузиной как-то пришлось. А что , разница велика?
-Тьфу ты! Надо было всё ж тебя Абздыхину сдать! Вражья твоя морда.
-Да ладно вам ссориться, горячие ипонские парни, - подал голос Калиныч, - Давайте лучше думать, как ящик ентот поганый вскрыть, а то ведь скоро расколбашивать начнёт. Никаких мыслей умных в голову не пролезет!
-И то верно. Токмо взрывать не дам! Хватит мне тут хирасиму устраивать.
-Ну не дашь, так и хрен с тобой,- возмутился Кукиш, - тогда сам думай, как нам его расчупонить!
В избе стало тихо. И если бы не задорные звуки ранней весны за окном и шумный галдеж толи галок, толи скворцов, которые всё-таки прилетели, то обстановка казалась бы совершенно траурной.
- Слушай, эскулап! - решительно начал хомяк, - может попробуем ключи поискать, раз уж ты категорически супротив силовых методов?
-Не, ну ты глянь на него, Калиныч! И откуда только такие соображалистые жывотины берутся? А, ну, да, из Ипонии, забыл совсем! Поискать! А я думаешь, чем последние несколько дней занимался? Спать немогу, жрать немогу, все время ищу, да только толку то? Нету, пропали бесследно!
-Лучше б ты чего-другого немог, честное слово, - вступил в разговор Калиныч. А то ведь мимо той сосны ужо без слёз то и не пройти!
-Эээх, ещё один шутничёк выискался! Смешно ему! А у меня муки сплошные физические! Холод собачий, руки ноги дрожат, шапка постоянно на глаза слетает, из карманов вечно всё вываливается и никакого удовлетворения от процесса! Вы вообще когда мне новый то ставить собираетесь?
-Стой дохтур!, - Кукиш вскочил на ноги и пристально посмотрел на фелдшыра Кудыпаева, - с этого места давай поподробнее!
-Тебе что, цвет с консистенцией описать? Извращенец проклятый!
-Дурак ты дохтур! Ты случаем не после опорожнения ключи то потерял?
Фелдшыр Кудыпаев примолк и призадумался. Видно было, как в его голове прокручивается сюжет того злосчастного дня. В глазах дохтура стали одна за другой проплывать картинки его бытия :
Утро.
Встал , помылся.
Достал из кармана ключи, открыл сейф, всё на месте, закрыл.
Съел варёную турнепсину, запил простоквашей.
Сел.
Задумался.
Вспомнил молодые годы.
Вспомнил свою первую подругу.
Достал столичный журнал с кое какими фотокарточками.
Вспомнил подругу более отчётливо.
К рукомойнику.
Опять простокваша.
Скрутило.
К сосне.
Опять к рукомойнику.
Начался похмел.
К сейфу.
Руку в карман.
Ключей нет!
-Хома! Да ты гений! Точно там обронил. Больше негде!
-А ну пошли все на огород, чичас прочёсывать будем! , - Калиныч пулей сорвался с места и рванул из избы.
Энтузиазм пропадал по мере приближения к сосне. Расстроенный метаболизм Кудыпаева ученил страшную расправу над дальним концом огорода дохтура и росшей там одинокой сосной. Даже просто подойти к этому месту было практически невозможно, не говоря уже о том, что бы там проводить какие-нибудь поиски.
-Слыш, дохтур, а как ты всё енто убирать собирался? Я ведь хоть и по профессии, сам знаешь, но к такому безобразию и близко не подойду! , - чуть не плача произнес Калиныч.
-Дык, я это. Я ведь всё просчитал, ты не переживай. Убирать не придётся. Сейчас паводок начнётся, всё в реку смоет. А вот то, что я тут ключи оброню, я как то не подумал.
Фелдшыр Кудыпаев и Калиныч посмотрели на Кукиша одновременно с надеждой и соболезнованием :
-Ну что, хома? Твоя идея - тебе и искать !

История 14. Новогодняя.

Отстиранный и высушенный над печкой Кукиш, спустя всего каких -то два часа ,после принудительных поисков ключей принял свой обычный и в некотором роде даже естественный вид. Единственная причина, по которой его ещё какое-то время не хотели пускать за общий стол - было наличие абсолютно непотребного запаха. Но с этой напастью , сильно образованный фелдшыр Кудыпаев справился , натерев хомяка сушеной мятой перечной и ромашкой лекарственной. И теперь от Кукиша распространялся по избе аромат летней лужайки , на которой побывало стадо гигантских скунсов , страдающих сильнейшим расстройством желудка. Но поскольку охота всегда пуще всего остального, а в данном случае не просто охота, а «охота выпить» , то с этим маленьким неудобством смирились и стали разливать вызволенный из заточения спирт.
Первый тост, по праву, принадлежал герою дня - великому хомяку всех времён и народов , настоящему ипонскому самураю Кукишу . Подняв свой любимый напёрсток, который всегда был при нём , Кукиш торжественно встал посреди стола и произнёс :
-Задрало!
-Что??? - хором удивились Калиныч и Кудыпаев.
-Пить задрало!
-Что??? - ещё раз удивились они.
-Я говорю, пьём и пьём каждый день, как алкаши беспробудные. Света белого не видим, праздников даже никаких не отмечали. Надоело так. Азарту никакого. Никакого куражу так сказать.
-Да ты что хома? Эт ты испарениями видать надышался, пока ключи искал. Ты не переживай. Праздника хошь? Чичас организуем! Слышь, фелдшыр, какой там у нас по календарю ближайший?
-Ээээ, кажись, этот , как его, день космонавтики. Но его ещё не изобрели, а заранее отмечать как -то нехорошо.
-А из прошедших какой?, - почесав за ухом спросил Кукиш.
-Так ить Новый Год ! Точно , хома, Новый Год то мы с тобой так и не отметили! В ругачке были. Из-за твоих, кстати, фелдшыр , церюльнических эксперментов!
-Ну ладно, вам! Ишь злопамятные какие. У меня, кстати, тоже никакого настроения отмечать тогда не было - пробурчал Кудыпаев.
-Ну так давайте ж тогда Новый Год то и встретим! - обрадовался Кукиш.
-Тогда нам ёлка нужна - резонно заметил фелдшыр Кудыпаев.
Наверное единственный из всей компании , только Пустобздяй не разделял восторга и торжественности момента. Потому как его, мирно спящего растолкали , впрягли и погнали незнамо за каким хреном в лес. А на озадаченный взгляд и робко протестующее блеяние , сайгак получил ответ , который ещё больше вверг его в меланхолию. «Ёлку искать будем!» - доверительно сообщил Пусобздяю Калиныч и стеганул вожжами.
Через несколько часов усердных поисков было принято единогласное решение - эту! Потому как именно «эта» своими габаритами, вроде как могла протиснуться в фелдшырову избу и даже достаточно раскидисто там выглядеть.
-Тащи топор , Калиныч, сейчас мы эту красавицу под корешочек и в светёлку!
-Я, эта, как его. Слышь, дохтур, а ты чё, не взял ? - как то замявшись спросил Калиныч.
-Ну как не взять, взял, цельную бутыль, что б рубилось веселее. Тока сначала зарубку надо сделать, а потом уж и открою, что б ёлку не перепутать! Так что давай, тащи топор.
-Я говорю, ты , дохтур топор то брал?
-Топор?
-Ну да , хреновина такая, что б ёлку рубить!
-Встретили Новый Год - подытожил загрустивший хомяк.
-Хома, ты только не расстраивайся. Нам ничто не помешает, даже врождённый склероз Калиныча, - попытался успокоить Кукиша фелдшыр Кудыпаев.
-Это у меня склероз? А из чьей избы мы выходили? Я что, топор с собой по всей деревне таскать буду?
-Ладно не кричи, сейчас что нить придумаем - фелдшыр достал папироску и задумчиво прикурил. - Коль срубить мы её не могём , а без ёлки никакого Нового Году у нас не выйдет, то мы однохренственно срубить её должны! Прям замкнутый круг какой-то получается! - Кудыпаев глубоко затянулся и выпустив дым решительно произнёс - Будем корчевать!
Опасения Пустобздяя были не напрасны. Крепко привязав ёлку к повозке Калиныч очень вежливо попросил сайгака поднапрячься и стеганул , что есть мочи вожжами. Пустобздяй обиделся, матернулся и лёг, всем своим видом объявляя забастовку и мысленно уже сочиняя письмо «Грнпису». Увещевания дохтура тоже ни к чему не привели. Сайгак не желал ничего слушать и упирался почище гималайского ишака. Тогда в переговоры с местной фауной вступила фауна иноземная. Кукиш подошёл к Пустобздяю, упорно не желающему подниматься, пристально посмотрел ему в глаза , и как бы невзначай спросил у Калиныча :
- Калиныч, а ты ведь кувалду то, для чистки клозетов, всегда с собой возишь?
Ель, хоть и имела не шибко серьёзные габариты, сдаваться совершенно не хотела. Взмыленный сайгак с пробуксовкой пытался рвать с места, но каждый раз побеждала ёлка. Калиныч и фелдшыр Кудыпаев изо всех сил старались помочь, но друид совершенно не хотел покидать место своего рождения. После нескольких часов безуспешных попыток было решено сделать перекур с лёгким фуршетом. Молча разлили, так же молча выпили, и молча загрустили. Нависла реальная угроза срыва праздника.
-Значит такое предложение - Кукиш был настроен весьма решительно - Коль затеяли праздник справлять, мы его справим!
-Но как без ёлки то, хома? - расстроился Калиныч.
-Почему без ёлки? Будем справлять, как положено! С ёлкой, хороводами, гуляниями и всем прочим! Только ёлку никуда тащить не будем! Здесь справим!
-Здесь?
-А почему бы и нет? Дохтур там ведь у тебя целая бутыль?
-Ну да , ежели разбавить маненько, то на троих за глаза! - Пустобздяй поднял голову и недовольно хрюкнул. - То исть на четверых - поправился Кудыпаев.
-А у меня шмат сала с собой , в кармане. Мне Анисья ещё перед отъездом дала, а я вот выложить забыл.
-Значит закусь тоже есть. - Кукиш критичным взглядом окинул ель - Игрушек вот только не хватает.
-А у меня с собой набор скальпелей есть и заспиртованный зуб доисторического дятла! - обрадовался фелдшыр - Можно ими украсить. А вокруг несколько костров разжечь, что б светло было!
-А у меня в повозке ещё и гармонь где-то валяется - вспомнил Калиныч.
-Ну так давайте же скорее начинать! Скоро уже двенадцать, а нас ни в одном глазу!
Кукиш был счастлив. Его первый Новый Год на чужбине обещал быть самым весёлым и незабываемым Новым Году в жизни. И ничто не могло омрачить ему праздника : ни весенний паводок, разлившийся по всему лесу, ни отсутствие телевизора с боем курантов, и уж ни в коем случае - это душе раздирательное храпение, которым стали запугивать окрестный лес Калиныч и Кудыпаев сразу после поздравительной речи Пустобздяя.
Кукиш был счастлив!

История 15.Лирическая.

Новый день напомнил о себе бросив в узкое окошко избы золотистый лучик света, который абсолютно бесшумно скользнул по столу , по печке и неспешно пройдясь по потолку остановился на часах с замеревшем в вечном покое маятником. Вместе с лучиком весеннего солнца в дом просочился еле уловимый аромат первых подснежников, что в изобилии высыпали около забора и набухающих липовых почек заметно потолстевших за последние несколько дней. На реке тронулся лёд и отголоски разрывающихся белых оков настойчиво проникали через закрытые двери дома.
В доме спали. Из часов за печкой доносилось тихое посапывание, с кровати по другую сторону печи -угрюмое похрапывание. Неожиданно для себя, ассенизатор со стажем Калиныч, выпустил скопившееся за ночь в организме газы и был немедленно разбужен отозвавшимся от стен избы громовым эхом. Сладкие узы морфея отпустили Кукиша уже в полёте, где-то на середине пути между часами и полом. Плюхнувшись на заботливо положенный Калинычем именно на такой случай под часы валенок, хомяк тихо матернулся и почесал правой пяткой за правым же ухом.
В селе Средне-Верхнее Заанусье начинался новый день.
-Утро доброе, хома, - кряхтя Калиныч скинул ноги с кровати.
-Знаешь, Калиныч, я в своей жизни многое повидал и послыхал, но что б так будильник настроить ! Это, Калиныч - талант , и это видимо единственное, что ты никогда не пропьёшь! Да, и за валенок спасибо, а то б зашибся. Но лучше б ты, Калиныч с реповой кашей на ночь глядя завязал! Ведь иной раз могу и промахнуться. Сколько уже вместе живём, а к побудке твоей я так и не привык. Чем нам там Бог послал позавтракать то?
-Так ить хома, это ж не я, это ж организьм у мене такой! Сам же знаешь не по злобе. А ежели кашу то не есть, чем питаться то будем? Я ведь окромя каши реповой, да картошки в мундире ничего готовить то и не умею. Вот ,кстати, картошечкой то и оскоромимся! Подгребай к столу, бусурман.
- Да я понимаю, Калиныч, но только сил моих больше нет, гадость эту жрать.
-Да? Так тебе может суши подать с соевым, прости Господи , соусом? Али энтих, как их, усриц с мудиями?
-Да не серчай ты, я ж тоже не по злобе. Но кажется, мне , Калиныч, что чего-то у нас тобой в быту не хватает. - Кукиш запрыгнул на стол и со скучающим видом стал чистить сваренную вчера картошину. - Слушай, а чем это у нас воняет так? Ты сапоги свои опять , чтоль в светёлку затащил?
-Что ты хома ,- Калиныч уселся за стол на единственный в доме табурет и стал придирчиво выбирать из оставшихся двух картофелин наиболее толстую ,- если б я сапоги в дом затащил, мы б с тобой ещё ночью ласты от удушья склеили. Это я портянки в уголок поставил, а то Пустобздяй их последнее время жевать повадился. Вот я в сенях то и побоялся оставлять, сжуёт же последние паразит, а я в них ужо как полтора года бегаю.
-Тьфу ты, гадость, - Кукишь с горечью плюнул в котелок с очистками и задумчиво уставился в окно. За окном шла с колодца тётка Анисья , выгнувшись вопросительным знаком под тяжестью вёдер.
-Ладно, сейчас проветрим , - Калиныч распахнул дверь и зажмурился от яркого света рванувшего в избу. - Здоров Анисья! , - увидав соседку , крикнул из дверей Калиныч.
-Так и тебе здоров , коли не шутишь , - как можно задорнее попыталась ответить Анисья, но потеряв от усердия равновесие поскользнулась и растянулась во всё своё пышное тело в огромной луже , добавив туда же воду из своих вёдер.
-Ах ты ж, мать перемать, - засуетился Калиныч и побежал на босу ногу помогать осрамившейся соседке.
В протёртом калинычевском тулупе и повязанной на голове ушанке , тётка Анисья смотрелась крайне нелепо. Попивая горячий малиновый отвар, она с интересом разглядывала избу.
-Сколько лет тебя, Калиныч знаю, а ведь в избе у тебя первый раз.
-Угу. - Калиныч отрешённо смотрел в окно, не проявляя интереса до противоположенного пола, поскольку у этого пола с собой не было самогону, а в другой интерпретации Калиныч Анисью не воспринимал.
-Просторно у тебя, только загажено .Так один и живёшь ?
-Да почему ж один то, мы с хом... , то есть да, один, и не жалуюсь.
За печкой раздалось негромкое шуршанье.
-Пойду пасюков за печкой погоняю, - Калиныч зашёл за печку и пнул ногой в стену.
-Слушай ты не мог бы с дамой более любезно , а? - Кукиш сидел за печкой на валенке и сверлил Калиныча чёрными бусинками глаз.
-А на хрена мы её вообще в дом притащили то? Ты мне объяснишь? - Зашептал Калиныч.
-С кем это ты там разговариваешь? - вопросила от стола подслеповатая Анисья.
-Да пасюков, пасюков гоняю, - отмахнулся из-за печки Калиныч.
-Что значит зачем? ,- немного понизив голос увещевал хомяк. - В доме срач?
-Ну срач.
-Жрать кроме репы твоей нечего?
-Ну нечего.
-Портянки с подштанниками не стираны?
-А на хрена?
-Ну это допустим и правда не аргумент, хотя запах не из приятных.
-А Анисья то тут при чём?
-Не понимаешь, что ль, Калиныч?
-Понимаю я, что ты совсем угукнулся, чистоплюй хренов! На кой ляд нам она сдалась?
-На такой, Калиныч, что жениться тебе надо! Что б в доме порядок был и что б тебя от каши твоей долбанной по утрам не пучило!
-Чего? Жениться? На ком? ... Постой...На Анисье что ль? Ну ты, хомяк, совсем угорел! Что б я в доме живую бабу поселил?
-Калиныч. Чего ты там всё время бормочешь, мож со мной чайком побалуешься?
-О! Слышь! Уже командует! Помиру пустить меня хочешь, чума заморская?
-Дурак ты , Калиныч, я же добра тебе желаю. Чистый , будешь, накормленный вкусно, в избе порядок, да и самогон всегда под боком, никуда бегать ненадо.
Калиныч задумчиво почесал затылок. Погрыз заскорузлый ноготь. Внимательно посмотрел на хомяка и поправив усы решительно вышел из-за печки.
- Я вот, Анисья, давно поговорить с тобой хотел, да всё повода подходящего не предоставлялось......

История 16.Болюсы хуато.

Весна в селе Средне-Верхнее Заанусье славилась несколькими показателями, которые из года в год практически не менялись. Празднование масленицы , заканчивающиеся обычно купанием в проруби всего мужского населения, нескончаемое завывание мартовских котов, обилие запахов , в основном от оттаявших продуктов жизнедеятельности сельчан , скопившихся за зиму, и неимоверное количество прыщей, высыпающих практически у всего гуманоидного населения сибирской глубинки - всегда считались признаками наступившей «примы-веры».
Калиныч сидел за столом перед начищенным до зеркального блеска котелком и пристально разглядывал свою сильно помятую, после «вчерашнего» физиономию. Потом, собравшись с духом, поднёс к лицу свои трудовые руки и с истерической ненавистью воинствующего татарина принялся давить прыщи, в обилие высыпавшие на лобных долях великого ассенизатора. На пятнадцатой минуте экзекуции не выдержал Кукиш, ипонский хомяк-самурай и по совместительству друг и сожитель Калиныча, сидевший напротив , на столе и нарезающий кольцами первого пойманного дождевого червя своей самурайской саблей.
-Калиныч! Ты на кой ляд себе такой убыток на лице производишь?
-Надобно мне хома, я ж тебя не спрашиваю, зачем ты вот тут прямо на столе обеденном пакость энту шинкуешь!
-А ты спроси, Калиныч, я к примеру, тебе с превеликим удовольствием отвечу!
-Ну и на хрена?
-Суши делаю.
-Чё? И слова то вроде русские , а вот в смысел не сложу. Ты уж , ежели на то пошло мокрее делаешь и грязнее, но уж никак не суше!
-Да нет, Калиныч. Суши - это еда такая самурайская, из сырых продуктов делается, правда из морских в основном, но поскольку тут одни сухопутные продукты водятся, я вот из этого сделать решил, тем более, что я его в луже нашёл, то есть в воде.
-Да, что ипонцу суше - русскому полный мокрец! Смотри глистов не подцепи, а то Кудыпаев то тебе быстро кишку промоет. - Палец Калиныча соскочил с очередного прыща и впился своим давно не стриженным ногтем прямо в переносицу. Мужественный ассенизатор секунду помедлили, осознавая произошедшее а затем завопил , чередуя бранные слова с художественным матом.
-Так по что ты так морду то свою изводишь, а ?- дождавшись окончания сей хитросплетённой тирады спросил хомяк.
-Дык ить Анисья вечером на чай звала. А с рожей такой вроде как неудобно в гости то переться. Вдруг не даст.
-Чего не даст? Чаю?
-Дурак ты Кукиш! Я что, за чаем к ей пойду?
-Так ты ж сам сказал, что на чай звала !
-Ай, ладно, один хрен не поймёшь, - отмахнулся Калиныч,- в общем с прыщами у нас в селе на чай к бабам не ходють, традиция такая. Понял?
- Ни хрена я в вашей русской душе загадочной не понял, да и не важно енто. Не ходють, так не ходють, но давить то зачем?
-А что ещё с ыми окаянными делать? Вазелином смазывать?
-Вазелином не надо, не помогет. Тут во внутырь попринимать надо!
-Тьфу, тьфу, тьфу, я уж вчера так напринимался, что сегодня до обеду явно не смогу.
-Да не того попринимать! А болюсы!
-Чё?
-Болюсы хуато!
-Хуа кто?
-Хуа то! Лекарсво такое специальное от прыщей. Его знахарь один заморский придумал. Как раз что б прыщи не давить, а в самом зародыше ,до появления на морде изводить. Говорят вещь!
-Так и где я тебе в Заанусье эти «полюсы» найду?
-Пошли к дохтуру сходим , у него наверняка энтих болюсов полная изба!
-А и то правда, - обрадовался Калиныч, - чем давить да мучаться, может у фелдшыра лекарство енто чудодейственное есть. Пошли сходим.
Фелдшыр Кудыпаев встретил Калиныча и Кукиша напряжённо радостно, с порога заявив, что спирта осталось в аккурат только на медицинские цели и вот так вот запросто он, в смысле фельдшыр, жрать его кому не попадя не даст, даже если эти кто не попадя его соседи и где-то даже лепшие кореша!
-И тебе - здрасти , -промолвил, проскочив в избу хомяк.
-Здоров дохтур, мы к тебе за лекарством, - деловито пробухтел Калиныч, протискиваясь в сени.
-Вот я и говорю, что «лекарства» осталось только на медицинские цели! - строго сказал доктор, заслонив мощной спиной сейф, где хранился спирт.
-Нам , дохтур , болюсы нужны!
-Ага, дай спиртику пару напёрсточков Кудыпаев! - заискивающе попросил хомяк, забравшись с ходу на сейф.
-Вы чё, а? Того совсем? Какие болюсы, Калиныч? Я же тебе про спирт сказал уже хома!
-Болюсы хуато!
-Спирт, что б прыщи давить!
В один голос выпалили Кукиш и Калиныч. Доктор присел на скамейку и испуганно переводил взгляд с хомяка на золотника. Калиныч уставился на Кукиша в полном недоумении. Тишину нарушил хомяк :
-Понимаешь, дохтур, у Калиныча прыщи, поэтому ему Анисья чаю не даст, посему, от прыщей избавиться надо, а кроме как спиртом их смазать или болюсы хуато принять я других методов и не знаю, но у тебя то наверняка энтих болюсов нет ни хрена, поэтому ты нам пару напёрстков , чисто в медицинских целях нацеди, потому как мне суши приготовить надо, а без спирту суши не получатся, а на самогоне Калинычевском я их делать не хочу, вкус не тот будет. Понял?
-Погодь, хома, - Калиныч задумчиво вычёсывая перхоть с затылка пытался вникнуть в суть ситуации ,- ты же сказал, что у дохтура энтих болюсов полная изба?
-Да ты что, Калиныч, откуда у него? Болюсы -это вообще миф! Нет их, и никогда не было! Их большевики придумали наверное, что б царя свергнуть. И чего ваще тебе они дались? Мы ж за спиртом пришли, мне без него суши никак не сделать, а прыщи свои ты и самогоном смажешь, тоже , кстати дело.
-Ах ты тварюга цзенбуддистская! Ах ты дрыщ писклявый! Ах ты грызун фекальный! - вспыхнул Калиныч почище лампочки ильича, - это ты стало быть меня к фелдшыру выманил, что бы я у него для пакости твоей спирту выклянчил? Это ведь знал же ты , засранец парнокопытный, что тебе не даст, так меня подставил , да ещё дураком выставил? Ну я тебе, пугало хвостатое таких сейчас полюсов в хуато напихаю, мало не покажется!
С этими словами Калиныч сорвал с ноги лапоть и взявши его на манер бейсбольной биты подскочил к сейфу, где сидел хомяк и что есть мочи шибанул. Кукиш проворно увернулся и выскочил в окно, Калиныч рванул следом через дверь, размахивая лаптем, как раненый Чапаев саблей. Через несколько секунд в избе фельдшыра стало тихо и безлюдно.
Кудыпаев ещё немного посидел в удивлённой задумчивости , а затем философски изрёкши :
-Весна! - отправился насвистывая «Полёт шмеля» в сторону сортира.

История 17.Домашнее животное.

Калиныч вошёл, а точнее вполз в избу заглушив перегаром запах горелой картошки, которую тщетно пытался поджарить Кукиш. Хомяк уже пятый день жил один, без самогону, жратвы и Калиныча, который «убежал на часок к Анисье, чайку попить». К вечеру этого же дня кончились в избе запасы спиртного , а на следующий день и еды. Хорошо в подполе осталось несколько полусгнивших картофелин , которые на пятые сутки и отыскал Кукиш. Увидев Калиныча , хомяк выхватил свою самурайскую саблю, и злобно прищурив свои и без того узкие глазёнки медленно пополз в сторону золотника , матерясь на только ему понятном диалекте. Калиныч незряче озираясь по избе , с трудом достал из-за пазухи огромную бутыль самогону и свёрток с оладушками. Пытаясь дотянуться до стола ,Калиныч потерял две основные опоры, и рухнув лбом о пол, успел произнести только :
-Женюсь, вот, хома.
Кукиш замер на пол пути с занесенной над головой саблей и полусорвавшимся с губ иероглифом , обозначающим некий абстрактный половой орган особо крупных размеров. Вместо этого он только смог произнести :
-Чё? , - и сел на пол рядом с бесчувственным телом. Когда Калиныч очнулся, Кукиш уже был сыт и абсолютно нетрезв.
Почёсывая округлившиеся брюхо, хомяк лежал на столе, потягивая через соломинку прямо из бутылки.
-Значит попил чайку ? Да?
-Здорово, хома. Ты энто, не серчай на меня. Я ж три раза уйтить от ей пытался, да ведь недала чертовка. Зачем, говорит, тебе в пустую избу идти, там , мол , у тебя только пасюки с тараканами, а тут вона, цельна баба незамужняя, без любви и ласки пропадающая. Вобщем по слабому била!
-Да ладно, Калиныч, я тебе за оладушки эти, одиночество моё люто-голодное простил ужо. Но не совсем! Вот сейчас из бутылька доглотну, и может вовсе подобрею, и харакирю тебе ноздревую делать, ик, небуду.
-Ну не забижася, не забижайся. Вот поселим бабу в доме, хозяйством обзаведёмся, аппарат, конечно же перетащим, оладушки кажный вечер с хреном трескать будем! Заживём вобщем , хома. Я ить, как честный человек, таперя жаниться должон!
-Ну и жанись, Калиныч. Я тебе давно говорил, мол пора, а ты всё соплю жувал. Баба в доме - это хорошо. Хозяйство и всё такое. Кролей обязательно разведём, огород соей засеим, и табурет ещё один купим!
-Ну табурет то понятно, а кролей разводить зачем?
-Так, что ж я по-твоему, как приспичит, всё так и буду к попадье бегать? Нет уж, своих , собственных кролей хочу....как бы это сказать...
-Да понял, понял я. Кролей, так кролей. А соя тебе на хрена? Репы чтоль мало с картошкою? А... хотя, сою так сою, хоть радодендрарий с супозиторией разводи. Таперь за хозяйством есть кому приглядывать.
-Слушай, Калиныч, а про меня то как говорить ей будем? А то смотри, поженитесь, приведёшь в дом молодую, она меня увидит и «кондрата», в аккурат не дожив до брачной ночи, повстречает! Трагедь ,одним словом, образоваться может.
-Не подумал, я чёй-та об ентом. И то верно, надо бы как то подготовить её ,что ль ,а?
-Надо. Ты давай её на завтра в гости зови. План у мене созрел. Будем ко мне её постепенно приучать.
Розовощёкая от чая с пряником , купленным по случаю помолвки Калинычем, Анисья восседала за столом и хозяйским взглядом сканировала избу, приговаривая :
-Ну енто мы переставим, енто вообще выкинем к лешему, енто помыть , да оттереть надобно, а здеся цветок поставим. Калиныч подождав, когда Анисься на минутку прервётся , кашлянул в ладошку и решительно начал
-Я, Анисья хотел сказать тебе, то есть спросить у тебя, то есть нет, показать тебе...
-Ой, да уж видала уже - ничего , мне понравился.
-Да не про то я! - засмущался калиныч. - У мене в доме живность ручная живёт.
-Ага, слыхала я на днях, как ты живность енту за печкой ногами шпынял.
-Не, то дикие животины были, а у мене домашняя живёт.
-Кроль что ли?

-Не, сейчас покажу. - Зайдя за печку, Калиныч открыл часы и осторожно достал Кукиша. - Смотри, что б ни слова, а то угробишь мне невесту!
-Да ладно, помню всё, не дурак, ответил шёпотом хомяк.
Подойдя к Анисье Калиныч торжественно выпустил на стол Кукиша. Тот кувырнувшись через голову встал на задние лапки и принялся умываться , очень похоже пародируя своих дикоприродных соплеменников.
-Ой, а кто ето, Калиныч? - удивлённо разглядывая непонятное животное спросила Анисья. - На пасюка всё ж похож, только посимпатичней и глазёнки узенькие.
-Это, Анисья - хомяк, заморское диковинное животное. Мне его купец Абздыхим из странствий привёз. Я его Кукишем кличу. Он у мене давно живёт , смышленый малый. Ты его не бойся, погладь.
Анисья протянула руку и боязливо провела пальцем по спине хомяка. Кукиш выгнулся и сделал вид, что ему очень приятно. Продолжая поглаживать, Анисья наткнулась на саблю, забытую предварительно снять, которая висела на поясе у Кукиша.
-Ой, а это что такое? - Анисья дёрнула поясок , сабля выскользнула. Неловко пытаясь поймать на лету не понятный по происхождению предмет Анисья сильно сжала пальцы и сабля хрустнув переломилась прямо посредине.
-Ах ты ж дура не поворотливая, мать твою перемать, куда пакши свои суёшь? Хомяков что ль некогда не гладила? - в отчаянии тоненько заверещал Кукиш, глядя, как остатки его грозного оружия лязгнув упали на стол.
Анисья пару раз хлопнув глазами, без единого звука тихо сползла под стол.

История 18.На рыбалке.

В воздухе лениво жужжали цикады, пахло цветущими травами, сосновой хвоёй и перегаром. Травами и хвоёй от окружающей природы, перегаром от Калиныча и Кукиша соответственно. Оба лежали на спине , животами кверху и искоса поглядывали на замеревшие неподвижно на зеркальной глади пруда поплавки.
У хомяка изредка поклёвывало, и периодически ему удавалось вытаскивать из мутноватой воды какого-нибудь чуть живого малька. Каждое такое событие отмечалось провозглашением тоста за вновь спасенную рыбную душу, опрокидыванием по чарочке , и в итоге отпусканием безымянного пескаря обратно в пучину. На десятом пойманном возник справедливый вопрос : почему клюёт только у Кукиша ? Но недоразумение было быстро улажено путём насадки приманки на крючок Калиныча. В следствии чего тосты участились, а душевное равновесие обоих рыболовов становилось всё ровнее и ровнее . Разговор « за жизнь» начал Калиныч :
-Я вот, что хома тут подумал...
-Хоть процесс для тебя и не свойственный, но послушать всё равно интересно, - сумничал Кукиш.
-Ты, хома, не дерзи, я с сурьёзной проблемой к табе, как к другу обращаюсь!
-Ладно, Калиныч , не буду, излагай.
-Вот скажи мне, друг любезный, хорошо ли тебе живётся?
-Ну, ето, Калиныч, смотря с какой стороны. Вот скажем если бы, зимы, например, небыло али, самогону всегда с харчом было сколь хош, то оно бы и ничего. Ну там хомячиху или три -четыре, кто-нить с родины исторической импортировал, то и вовсе красота. Но по большому счёту , в общем , и так терпимо.
-Вот и я хома, о том же! К чему стремились, когда бабу в доме завели? К достатку и душевному благополучию! А что на итог получили?
-А, ты об ентом. Да, маху мы с тобой дали.
-Да уж. Вроде как и аппарат самогонный в доме, а выпить - только по праздникам. Вроде и харч вкусный, а руки перед едой помой, да вилкой в зубах не ковыряй, никакого аппетиту! Вроде и чисто всё, и стирано, а портянками не разбрасывайся, и ежели чего на пол уронил, то уж будь любезен подыми! Не жисть -тирания сплошная!
-Да, Калиныч, а эта ежедневная уборка у меня в часах? Вот давеча заныкал под подушку такого сочного жука-навозника, так ведь, пока порядок наводила, вытряхнула, чистоплюйка, мать её ити, да ышшо и хай подняла, что заразу в дом тащу! А она ету заразу на зуб пробовала? Я за энтим деликатесом пол дня гонялся!
-Да хома, надо с этим что-то делать. Не протянем мы так долго. Изведёт!
-Точно, Калиныч. Да и работать мы с тобой , вон смотри ,в два раза больше стали, только один выходной в неделю имеем. Ей ведь то платочек какой новый купить надо, то тяпку с пяльцам, а ведь целковые то на деревьях не растут, всё с потом, да с испражнениями даётся!
В этот момент у Калиныча клюнуло, и в результате резкой подсечки на траву у берега вылетела довольно большого размера рыбёха, и затрепыхалась на конце лески. Кукиш опасливо покосился на превосходившую его по размерам рыбину и полез откупоривать бутылку. Калиныч разлил оставшееся и произнёс :
-Ну, за рыбалку! Эту Анисье отнесём, а не то загрызёт, что пустые, да в подпитии вернулись. Опрокинув остатки оба сели подперев руками подбородки и загрустили.
-Нет, Калиныч, пожалуй мы так и вовсе индивидуальность с тобой потеряем. Надо нам перерыв от Анисьи сделать. А там, глядишь и соскучимся может.
-И что ж мы с тобой делать будем? В лес уйдём Ковпака искать?
-Не, в лесу нам делать пожалуй нечего, да и потом зимой помёрзнуть сможем.
-Ну не к Кудыпаеву же селиться из собственного дома, срамота же получиться сплошная, да и Анисью обижать неохота.
-Правильно, Калиныч. Надо всё красиво обставить, что мол подались мы стобой на заработки, в края далёкие, а вернёмся богатыми и соскучившимися , и заживём счастливо и душевно!
-Это в какие такие края? Ты что думаешь, что в других сёлах сортиры чистить некому? Али платить больше будут? Совсем ты , Кукиш, нюх потерял.
-Нет, Калиныч, в других сёлах нам точно делать нечего, ты масштабней смотри!
-В столицу что ль?
-Не, масштабней!
-Да куда ж? Ну не томи, излагай, варвар иноземный.
-В Ипонию поедем, Калиныч, на мою историческую незабвенную родину!
В ответ Калиныч покрутил пальцем у виска и закинув сетку с рыбиной за спину, зашагал в сторону повозки с запряжённым Пустобздяем.

История 19.Отвальная.

Анисья ,с покрасневшими от беспрерывных слёз глазами, сидела у окна и штопала калинычевские портянки, периодически всхлипывая и сморкаясь в них же. Весть об отбытии не так давно обретённой семьи за границу, сначала повергла её в шок, а затем в степень крайнего негодования и возмущения. Угрозы, на подобие : «лечь костьми» или «только через мой труп» не возымели никакого успеха, а лишь укрепили уверенность мужской половины в правильности принятого решения. Более того , как только она пыталась вновь запричитать или обескуражить супруга очередной уловкой, присущей исключительно женскому полу , Калиныч нахмуривался , брал с собой Кукиша и уходил на полдня либо к Кудыпаеву либо в кузницу , к Степан Запарычу. Возвращались обычно ближе к ночи, в сильном подпитии , распевая патриотические ипонские песни и угрожая пресечь женский террор и произвол путём охаракиривания. После многодневной холодной войны, было заключено перемирие, основавшееся на том, что Анисья уже смирилась, с отъездом, а Калиныч и Кукиш в свою очередь, пообещали пробыть в чужбине совсем не долго и по возвращению попытаться бросить пить.
Дверь в избу скрипнула и на пороге показался хомяк.
-Анисья, к нам гости , - деловито пропищал Кукиш и шустро юркнул к столу.
За ним в дом степенно вошли , снимая на пороге шапки Калиныч, фелдшыр Кудыпаев и кузнец Степан Запарыч .
-Ты, эта, Анисья, на стол в общем мечи. Гости к нам. - Молвил Калиныч проходя в избу, предварительно тщательно вытерев о коврик ноги.
-Батюшки святы, - всплеснула руками Анисья выронив портянки. - Сейчас соколики, сейчас, ох не ожидала, не гадала, картошечка то ещё тепленькая, Кукиш, а ну в подпол за огурцами сгоняй, ишь расселся! Да вы проходите, проходите, сейчас всё организуем. А ты Калиныч мог бы и предупредить, что гости придут, а то выставил меня, как хозяйку совсем уж никудышней, перед людями неудобно как-то даже...
-Да, погоди, Анисья, не тараторь, ты лучше, первача нацеди первоклассного, чай не просто так сидеть собираемся, а по поводу. - Многозначительно поднял палец Калиныч.
-Ох ты пресвятые угодники, случилось что? - Анисья осела обратно, прикрыв рот кончиком косынки.
-Купец Абздыхин завтра на заре в Ипонию отбывает, я к нему на корабь нанялся чистильщиком ихних корабельных нужников. Так что отвальную гулять будем!
Анисья было начала причитать да всхлипывать , но Калиныч молча недобро зыркнул по ней глазами и та засуетилась , меча на столь всё, что было в доме.
После первого тоста все притихли и призадумались. Анисья сидела молча потупив глаза в картошку, Кудыпаев ковырял единственной в доме вилкой варёную репу, а Степан Запарыч занюхивал Кукишем « не в то горло» вошедшую первую.
-Ты там хома, береги Калиныча то нашего, - решил понапутствовать хомяка кузнец. - Всё ж чужбина для него то! Он же отродясь дальше крайнего на селе клозета и не бывал нигде.
-Да перестань ты Степан меня перед хомяком то срамить, - вяло огрызался Калиныч, - чай не маленький, не пропаду.
-Это точно, не пропадёт, - подтвердил Кукиш. - Я вот за него совершенно спокоен. Переводчика он в моём лице имеет, профессией нужной всюду владеет, а так, как он саке тамошнюю хлестать будет почище любого самурая, то почёт и уважение обеспеченны!
-Эт, погодь ка, хома, - насторожился Калиныч. - Ты мне не про какую такую нужду, что б испражнения пить не рассказывал! Я это...
-Да погоди, ты Калиныч, вот дерьмочерпная твоя душонка! Саке - это водка тамошняя, что ж ты меня при дохтуре уринотерапевтом выставляешь!
-Ах водку, ну водку можно. Если, только бодун с ней не трёхдневный, как от дохтуровского спирта.
-Да пить потому что в меру надо , - огрызнулся Кудыпаев, взволнованно озираясь по столу в поисках следующей закуски, и найдя оную, немного смягчившись добавил , - ну в смысле хотя бы не по пять литров за раз, а то ведь на медицину то почти ничего и не остаётся.
-Ты , Калиныч уж поаккуратней там, всё ж страна для нас неизведанная, ты поменьше на грудь то принимай, да и ты Кукиш уж присмотри за ним, - обречено изрекла Анисья , утирая очередную накатившую слезу.
-Да ну что вы в самом деле, как на поминках! - Зычно прозвучал над столом голос Степан Запарыча. - Они ж на заработки едут , не на каторгу. Провожать весело надо , с песнями, плясками, мордобитиями и прочими увеселительными потехами!
-А и то верно, - весело пискнул Кукиш и отвесив Калинычевской ноздре увесистого пня опрокинул очередной напёрсток первача.
Ну а после ...дцатой опрокинутой за здоровье, за заработки, за удачу, за успех, за баб, за дружбу ипоно-российского народа, за флору, за фауну, за тех к то в море, за тех кто в погребе (Анисья в этот момент бегала за огурцами), за грёбаный случай и ещё много за что, началось настоящее веселье, подробности которого не вспомнит не один летописец, даже если бы таковой и присутствовал на сём замечательном событии. Уже спустя какое-то время ,участники удавшейся вечерины, разглядывая топографию своих иссиня - красных морд в зеркале смогли восстановить процентов десять хронологии событий той памятной ночи.
Утро выдалось на удивление тихое и красивое. Петухи, видимо зачарованные восходом солнца потеряли голос и тупо смотрели на огромный жёлтый шар , вырастающий на горизонте , ветер застряв где-то в вершинах вековых сосен решил не тревожить гладь деревенских луж не говоря уже о водном пространстве мирового океана, прилегающим бухтой к селу. Уже почти на горизонте виднелись чёткие очертания парусника «Anthrax» , неспешно направляющегося в далёкую Ипонию, страну для нашенского человека загадочную и малопонятную.
На пустынном берегу бухты одинокая фигурка Анисьи выглядела обречено крошечной и несчастной. Утирая рукавом слёзы, она махала косынкой вслед уходящему кораблю и читала про себя молитву за здравие и спасение отважных моряков и путешественников.
Калиныч и Кукиш тесно прижавшись друг к другу и тихо посапывая спали. Под столом .В избе. Рядом ,со счастливой улыбкой, с чугунным котелком на голове задорно храпел кузнец Степан Запарыч, а на столе, упав лицом в недоеденный огуречный паштет, самозабвенно посвистывал во сне местный фелдшыр Кудыпаев. Предрассветный сон был крепок и сладок.

История 20. Исход из села.

-Ты чего там бормочешь, паразит?
-Да песенку напеваю - «Заблудились мы в лесу, ветки хлещут по мордам» , нелыхал такую?
- Сейчас я тебе по лицу твоему узкоглазому так нахлещу , что хавать тебе другим отверстием придётся! Сусанин хренов! Говорил же тебе давай глобус Сибири в столице закажем, а потом уж пойдём, так ведь нет, невтерпёж , ему, удот тоскливый, и за что ты на мою голову свалился!
-Да не расстраивайся, Калиныч, все дороги ведут к светлому будущему, куда нить да придём!
-Ага, придём, токмо незнамо куда и незнамо когда. Второй день по тайге шастаем, как маралы раненые, кто тебе вообще сказал, что до Ипонии по суху дойтить можно?
-Да никто не говорил, жо.., то есть сердцем чувствую, что можно.
-А другого ты своей жо..., то есть сердцем не чувствуешь?
-Чего, к примеру?
-Что заблудились мы с тобой наглухо! Вот чего! - Калиныч сел на поваленную сосну и достав самокрутку глубоко затянулся. - Згинем мы с тобой в лесах этих бескрайних, пропадём , как Атлантида в Гримпенской трясине.
-Ну началось, слушай, Калиныч, ты когда из фляги отхлебнуть хочешь, всегда причитать начинаешь! Что же будет, когда у нас весь самогон кончиться?
-Что-что, говорю же пропадём!
-Не ссы в компот, дерьмочерп, со мной не пропадёшь! Через час солнце сядет, давай к ночи готовиться. - Кукиш скинул свой вещмешок и внимательно осмотрел выбранную полянку. - Пожалуй здесь и заночуем.
Волевое решение идти через тайгу в Ипонию было принято на экстренном совещании через двое суток после ухода корабля Абздыхина из села. Потому как бодун в аккурат через два дня закончился, а неудовлетворённость от произошедшего как раз началась. И сколько Анисья не умоляла остаться членов семьи дома и подождать следующего рейса, мужская половина была непреклонна в своём решении. Причём больше на подобном путешествии настаивал Кукиш, уверяя, что тут до Ипонии рукой подать, не больше недели ходу, главное на восток всё время идти . Калиныч какое то время упирался и приводил вполне разумные аргументы чтоб не вписываться в подобную авантюру, но хомяк был непреклонен, и пообещал уйти один. Калиныч, которому были знакомы такие настроения Кукиша, понял, что тот не шутит, и стал готовиться к походу. Анисья опять втихоря утирала косынкой слёзы , пекла в дорогу оладушки с брюквой и гнала кедровый самогон.
Когда всё было готово к походу, решили тихо мирно посидеть вечерком только семьёй , а односельчанам объявить о великом исходе из села Кукиша и Калиныча, так сказать пост фактум, во избежание повторения недавних ошибок.
Вышли на рассвете, пока село ещё спало, и по свежевыпавшей росе ,на встречу восходящему солнцу отправились на поиски далёкой и загадочной Ипонии .
Первый день прошли бодряком, напевая на два голоса народные сибирские частушки и патриотические ипонские песни. Один раз встретили лося на водопое, на предложения Кукиша «завалить зверюгу на мясо» Калиныч просто покрутил пальцем у виска и пошёл дальше. Хомяк же выхватив свою заново выкованную саблю, с криком : «Банзай, тебе сохатый!», кинулся ,к мирно пьющему животному. Но лось оказался то ли подслеповатый, толи глухой напрочь, потому как на неожиданную атаку никак не отреагировал, а только отфыркался , почесал копытом за ухом и вдоволь напившись тут же свершил процесс обратный, прямо на подбежавшего к нему Кукиша. Позже отстиранный в речке и заботливо высушенный над костром Калинычем, хомяк гордо заявил, что мол лось это от страху оконфузился, и что если б он, Кукиш, сразу бы не растерялся, то изрубил бы поганую животину в лапшу. На что Калиныч философски промолчал, глядя куда-то вдаль и пытаясь справиться с непонятно откуда накатившей ностальгией.
На второй день проснувшись от внезапно хлынувшего ливня, Калиныч и Кукиш, заметно погрустнели . Боевой пыл поутих, лес стал подремучее, а петь совсем не хотелось. Наскоро перекусив оладьями, Калиныч с самого утра, выпивший почти пол бутылки кедровки, хотел было приложиться ещё, на что хомяк резонно заметил, «идти, мол, ещё далеко, а если ещё и на сухую остаток пути чапать, то можно и мозгой нарушиться» .Калиныч конечно согласился, но каждый раз останавливаясь, пытался найти повод, что б пригубить.
И чем дальше уходили они от дома, тем сильней было беспокойство Калиныча, и тем больше в нём крепла уверенность, что они таки заблудились...

История 21.Грибы.

На восьмой день путешествия по тайге кончились стратегические запасы еды и что самое ужасное - самогону. Даже неунывающий хомяк сильно погрустнел, а уж на Калиныча с ввалившимися глазами , растрёпанными волосами и заросшей щетиной мордой было просто страшно смотреть. Устроив себе очередной привал и расположившись под огромной сосной , Кукиш тупо ковырял сабелькой в земле и приговаривал : «Надо было лося валить, говорил же тебе Калиныч, хотя бы жрачка была!» Калиныч в ответ молчал и уже в который раз пытался просунуть в пустую бутылку из-под самогона язык и вылизать донышко, при этом бешено вращая глазами и пуская слюни на траву. В кронах деревьев тихо шелестел ветер, там же галдели какие-то болотные птахи , привычные звуки таёжного леса не нарушал ни один отзвук цивилизации.
-Слушай, Калиныч, не может быть , что б в таком большом лесу жрать было нечего! Вот чем зверьё здесь питается например, белочки там всякие , ежики, жабы?, - попытался разговорит золотника хомяк.
Калиныч высунул язык из бутылки и обвёл мутным взглядом пространство вокруг себя :
-Кто здесь?!
-Да я , кто ж ещё ,- тебе бы пожрать чего надо, а то уже рассудком я смотрю поплыл!
-Ааа, ты, - вяло пролепетал Калиныч и опять погрузил язык в бутылку.
-Слушай, дерьмочерп, я тебе сейчас обрезание сделаю , если не прекратишь упаднические настроения. Последний раз спрашиваю, что тут местные хорьки жрут?
-Я б тебя , гада сожрал, если б отравиться не побрезговал, - зло фыркнул Калиныч, но тем не менее взгляд его просветлел. - Коренья жрут, комаров с мошкой всякой, ягодки там всякие , грибочки, червей дождевых, шишки, ежей...
-Э-э-э, погодь, Мересьев, то же мне нашёлся. А что такое грибочки и как их употребляют?
-Ты что , чучело нерусское, никогда грибов не видел?
-Незнаю, может и видел, только не помню, как они выглядят.
-Ну это хрень такая, типа шляпка на ножке, они разные бывают по цвету, толщине и пригодности в пищу.
-А, ну конечно видел, и не раз. Да вон , например, смотри, под соседним деревом их сколько растёт, чё ж мы с голодухи то пухнем. Давай собирать!
-Не, эти нельзя. Это подъелдовики!
-Ну и что?
-А то, что мне бабка ещё в детстве рассказывала, что подъелдовики жрать нельзя!
-А что будет то?
-Да не помню я ,что будет. Обгадишься видать.
-Да и пёс с ним, Калиныч, пущай обгадимся, благо здесь срамиться не перед кем, зато наедимся!
-А и то верно.
Через десять минут было набрано достаточное количество грибов, запален костёр и набран котелок воды для похлёбки. А ещё через некоторое время, ноздри щекотал приятный аромат грибного супа, в желудке приятно заурчало и слюноотделение стало обильней.
Похлёбка удалась. Это признали оба. И теперь сытый сон потихоньку брал своё.
Первым проснулся Кукиш. Он хотел было закричать , но не смог. Ужас сковал горло цепкими холодными лапами. Гигантский парнокопытный дятел-убийца медленно надвигался на хомяка , занеся над головой бейсбольную биту с привязанным к ней розовым воздушным шариком! Кукиш, что есть мочи пнул Калиныча в пах. Старик проснувшись, заорал ещё не открывая глаз. Потом разлепив один и моментально оценив ситуацию отрывисто бросил :
-За мной, Санчо! - и нырнул с обрыва прямо на автостраду Мадрид-Токио.
Кукиш поняв, что медлить больше нельзя, условным сигналом подозвал боевую белку, живущую в соседнем осином гнезде и показал ей зад. Белка всё поняла и вскинув хомяка себе на спину, сказала :
-Как доберёшься до гор, бросай камни в водопад, там полно спелых желудей, а та дощечка, что я тебе на первый зубик дарила, уже спеклась. Запомнил?
-Запомнил! ,- уверенно ответил Кукиш и тут же стошнил в вовремя подставленный стюардессой пластиковый унитаз для хомяков.
Потом в занесённой снегом землянке Кукиша и Калиныча прятали от партизан фашисты. Кормили их шоколадом и упрашивали взять их с собой в Пакистан. Но как только где-то невдалеке послышались звуки приближающихся фигуристов, их главный сказал :
-Увы господа, но мы вынуждены отрофировать вам крестцовые мышцы, что б вы нас не вломили Олимпийскому комитету ветеранов-подводников.
Потом была долгая погоня на собаках-снегокатах, встречи со школьниками Удмуртии в красном уголке лесотехнической академии, долгие беседы с ветеринаром по поводу массового отравления колобков в Монголии, и поздравления лично от каманданте Че с Новым Годом зелёного скунса.
А когда их отпустило, Калиныч вспомнил, что ему говорила бабушка о страшных грибах-подъелдовиках...

История 22.Судьба Порфирия Кавнякина .

Когда пред изумлёнными глазами Кукиша и Калиныча прямо посреди тайги появилась довольно таки аккуратная на вид избушка , с прилегающим к ней картофельным полем, они списали всё это на флэшбэки от подъелодовиков, и шатающимися походками поплелись дальше. Выбежавший же из избы мужчина средних лет с окладистой бородой , тоже мало удивил обречённых ходоков, и даже берданка в его руках , пару раз для острастки, пальнувшая в воздух не возымела должного действия. И лишь запах жаренной картошки долетевший до них из дома , подкосил ноги и заставил рухнуть в траву ,обволакивая сознание голодным обмороком.
Придя в себя , Калиныч приоткрыл один глаз и пошаря им вокруг понял, что : а) -находится в избе
б) - на тёплом лежаке
в) - рядом сидит какой-то мужик
г) - на заднем плане под потолком , привязанный за ногу висит Кукиш
д) - «сейчас я этого живодёра зрения лишу!»
-Ну , очухался, отец? - добродушно спросил мужик и улыбнулся в окладистую бороду. - Давно не жрал видать, а? Ну ничего, ничего, вона , видишь какого пасюка жирного поймал, сейчас щей наварим!
-Убью, гад, за хому моего , друга неразлучного! - Калиныч взвился над лежаком (откуда только силы взялись) и вспомнив все премудрости ипонского боевого искусства попытался в полёте задушить портянкой неизвестного ирода. Но вместо этого вылетел в открытую дверь и безвольно повис на перилах крыльца.
Тем временем очнулся и Кукиш. Подумав, что это опять накрывает не по детски , он не стал рыпаться, а лишь скромно поинтересовался у Калиныча :
-Слышь, говновоза-сан, кажись опять началось! Тебя тоже прихватывает?
На этот раз очередь окочуриться настала для мужика с бородой.
Знакомство с Порфирием Кавнякиным оказалось очень приятным. Человеком он был начитанным и крайне интересным. Уже за вечерним чаем он поведал свою историю Калинычу и Кукишу, которая в крайней степени тронула их ранимые души , и вызвала острую необходимость поднять в очередной раз кружку с самогоном за столь неожиданное и интересное знакомство.
- Вы уж меня , братцы простите! Не хотел я тебя Кукиш забижать! Не думал я, что вы вместе , чай не каждый день такую парочку увидишь! Да я и вообще людёв то редко вижу, в мою глушь ни кто и не забредает.
-А что ж , Порфирий, в такие коряги забрался? Беглый что ль? - прищурив один глаз вопросил Калиныч, которому ещё было немного стыдно за свой акробатический кульбит.
-Не, Калиныч, не беглый. По собственной воли в отшельники ушёл.
-Настоящий самурай! - уважительно вставил хомяк.
-Да нет, хома, местный я , - недоумённо возразил Кавнякин .
-Это у нас в ипонии так настоящих перцев называют, которые типа крутые и всё такое - пояснил Кукиш.
-Да никакой я не крутой, - махнул рукой Кавнякин, - Смалодушничал вот, да убёг в тайгу. Да ведь от совести то разве убежишь?
-Так что за беда с тобой , Порфирий приключилась? - разливая очередную бутыль поинтересовался Калиныч.
-История эта ещё в детстве началась. Батянька мой с одним с одним помещиком многодетным дружил, соседями они были. И вот пришёл как-то раз этот помещик с сыночком своим, дятлом кучерявым к нам в гости. Ну батьки сразу квасить занялись, мамки в шашки на раздевание рубиться, а я с этим недоделкой картавым в «Хусейна и сорок наёмников» играть. Носились мы носились, да я как то случайно вазу мамкину из вьетнамского кобальта зацепил да и разбил вдребезги. Ну тут шум, гам, крики, родители прибежали и давай орать в четыре глотки. А я растерялся , стою глазами хлопаю, что сказать не знаю. И вдруг этот гадёныш и говорит : « Это я, Авдотья Антиповна , вазу вашу об пол хегякнул, потому как не вьетнамская она нихъгена, а фальшивка тайваньская, а вы себе с такими доходами могете и настоящую пъгикупить, чай не оскуднеете!» Ну маманя засранцу этому не сказала ничего, просто расстроилась, гость как никак, в морду сунуть нельзя, и разошлись они дальше своими делами заниматься , я так и опомниться не успел, а этот курячий выпердыш мне и говорит : « Я тебя от мамки отмазал, гюбль гони!» А что делать, пришлось рубль отдавать, потому как уже дело замяли и виновный вроде как объявился.
Так этот сморчок поганый стал ко мне каждый месяц наведываться за рублём. Я его уж и так и так посылал, уж и мамане сознался, да только не поверила она, сказала, чтоб напраслину на себя не возводил. Тогда я ему сказал, что дырка ему от бублика а не целковый, так ведь изворотливый гад попался, пригрозил, что когда в следующий раз в гости придёт ещё какой урон имуществу нанесёт, если я ему дотацию в виде рубля в месяц подбрасывать не буду. Так и продолжалось до 25 годков. А потом проснулся я как то утром и решил : «Всё, хватит!» И отомстил!
Для начала подговорил Надьку-дауншу, девку жутко страшенную , что в больнице раненым клизмы ставила, чтоб совратила шантажиста этого и в суд подала, если жениться откажется. Ей то всё равно, а мне приятно. Потом братана его, наркомана, поганками голландскими накормил, да сказал, что царь мол, против лиголайза закон суровый готовит, ну тот бомбу намастрячил и к царю, хорошо менты по дороге повязали. А цирюльника, который этого вымогателя стриг я подпоил хорошенько и в раствор с бигудями кислоты подлил, так что это была последняя завивка кучерявого! В общем устроил я ему по полной программе. Да опосля призадумался. Загрустил и в доброте человеческой разочаровался . На итог собрал я портянки с лаптями в вещь мешок, берданку дедовскую с подпола достал да и ушёл в тайгу подальше от людей злобных, жадных и завистливых. Вот так тут и живу , ужо почитай как тридцать годков.
- Да, Порфирий, тяжёлая у тебя судьбина! - глубокомысленно изрёк Калиныч и затянул старую золотниковскую песню о невыносимо горькой судьбе одинокой фекалии заблудившейся в страшных лабиринтах чужой канализации.....

История 23.Родина.

Гостеприимство и радушие Порфирия были настолько всеобъемлющи, что Кукиш и Калиныч немного задержались в гостях. На месяц. Или на два. Этого уже никто не вспомнит , потому как для человека, прожившего в уединении и для двух путешественников , подыхающих от голода и жажды эти дни показались просто сказкой. Тем более, что в самодельном отрывном календаре Порфирия постоянно нарисовывался какой-то праздник, как то , например : «День сбора лосиного помёта» или «День омовения яиц дикорастущих ящериц». Эти праздники отмечались достойно потому как в загашнике у отшельника присутствовал чудо-прибор под названием «кедратуратор Кавнякина». Принцип действия этого аппарата был довольно прост. В ведро, сделанное из цельного куска гигантского кедра нацеживали продукты жизнедеятельности диких коз, хорьков, лосей, зайцев и прочей скотины, затем путём сепарирования и перегонки, а так же добавлением дикого мёда пополам с кедровой смолой , получали отличный высокоградусный кедрач. А благо что сырья для производства хватало, ровно как и закуси, праздник плавно перетекал в похмелье, похмелье в вечерние посиделки, а посиделки в отмечание очередного праздника. И кто знает, как бы оно всё было дальше, не произнеси однажды Порфирий тост : « Ну за Родину!».На глаза Кукиша навернулись слёзы, стакан с кедрачём отодвинут , губы решительно сжаты.
-Знаешь, Порфирий, а ведь загостились мы у тебя! - сказал хомяк не поднимая глаз на товарищей. - Ты, Калиныч, как хочешь, а я пойду. Забылись мы с тобой тут совсем. Хорошо у тебя , Порфирий Кавнякин, но пора бы и честь знать.
- Да ладно тебе, хома - Калиныч, явно не разделявший изначально взгляды Кукиша на путешествия, заметно погрустнел. - Может ещё пару деньков погостим? А? Вон у Порфирия брюква созревает, помочь бы убрать надо, а потом этот, как его, солод ячменный заколоситься, да и сено курам заготовить на зиму надо , а....
-Ты, Калиныч, можешь оставаться, а мне идти надо! На родину тянет!
-Ну, что ты в самом деле, Кукиш, али не любо тебе у меня? Али кедрач недостаточно крепок? А мож тебя забижает здесь кто? Оставайтесь вы у меня насовсем! Хорошо же здесь! А там глядишь, хозяйство расширим, может ненароком и бабёнка какая забредет, так вообще заживём хорошо. А не забредёт, так русалку какую словим али там наяду каку-никаку в силок запутаем. - Порфирий явно не хотел отпускать неожиданных гостей.
Но Калиныч, углядев в глазах хомяка прежнюю решимость. Встал из-за стола и пошёл укладывать вещмешок. Такое состояние Кукиша он знал хорошо.
Через неделю, после всех положенных : «на посошок», «на ход ноги»,» «стременной» и т.д. Караван из двух путешественников выдвинулся с хутора Порфирия в сторону востока. Предусмотрительно снабдив своих бывших гостей провиантом, кедрачём, самодельным компасом и нарисованной на портянке картой , Порфирий понуро сидел на крыльце и вышивал на пяльцах картину «Прощание с незваными гостями, которые оказались явно лучше татар». Первый день после ухода с хутора шли молча и старались не смотреть друг другу в глаза. Кукиш шёл быстро, иногда сверяясь с компасом и картой, почти не ел и совсем не прикладывался к кедрачу. Калиныч же наоборот, пытался всячески замедлить продвижение, часто вздыхал и доставал заветную бутылку.
На третий день похода история начала повторяться. Кедрач кончился, затем кончились продукты, затем в ход пошёл подножный корм, затем наступило полуобморочное состояние, в котором они продолжали свой нелёгкий путь, словно в бреду, а Ипония всё не начиналась......
Однажды ночью, отчаявшиеся Калиныч и Кукиш сидели обнявшись , раскачиваясь из стороны в сторону и вопили дурными голосами на луну. Иногда делали небольшие перерывы окидывали помутневшими глазами окружающую действительность и продолжали выть с удвоенным рвением. Вот в один из таких технических перерывов Калиныч вдруг незапланированно заголосил на октаву выше.
-Ты что, Калиныч? - по инерции спросил хомяк, хотя ему было совсем не интересно.
-Хома, там огоньки!
-Это светлячки, Калиныч, здесь их до ...много.
-Да нет, это кажется окошки светятся!
-Откуда в тайге окошки, Калиныч?
-Слушай, хома, я тебе одну маленькую вещь скажу, только ты не обижайся! Тайга кажется кончилась, там селение какое-то! Кукиш встряхнув головой полез в вещмешок. Достав карту и компас, и с трудом сфокусировав взгляд , Кукиш еле слышно прошептал :
- Калиныч, это же Ипония! Дошли, Калиныч, дошли родненький!!! И оба не сговариваясь кинулись на светящиеся во тьме огоньки. Выбежав на край леса, Калиныч остановился, затем бухнулся на колени и что-то нечленораздельно приговаривая принялся целовать землю и рыдать в полный голос. Кукиш с недоумением переводил взгляд с Калиныча на огоньки и обратно. Он конечно понимал, что
Калиныч рад закончившемуся походу, что он давно хотел увидеть Ипонию, но что б так!
Да и откуда было знать Кукишу, что Калиныч в любом состоянии, в любой кромешной тьме завсегда узнает очертания своего родного, горячо любимого села Средне-Верхнее Заанусье...



Часть 2.

История 24. Йобуса Суракаки.

Йобуса Суракаки лежал на циновке и созерцал своё внутренне я. Этому занятию он посвящал практически всё своё свободное время, которое у него оставалось после работы , перед вечерней дегустацией саке. После того как он почти бросил пить и занялся почётной работой в императорском дворце, созерцать внутреннее я ему посоветовал знакомый врач-повивальник Иссуро Писсура. «Это, - говорил он,- поможет тебе Йобуса - сан избавиться от низошедшего на тебя порока принятия алкоголя и агрессии по отношению ко всему окружающему, а так же в снисхождении на тебя благодати в виде получения удовольствий от вполне благородных вещей». И поэтому бывший самурай-алкоголик, а ныне почётный работник при императорском дворце , раскаявшийся во многих своих необдуманных поступках Й. Суракаки следовал предписаниям своего знакомого врача-повивальника безукоризненно. А именно каждый день созерцал своё внутренне я.
На этот раз его внутренне я явилось к нему в образе хомяка. Причём образ этот смотрелся абсолютно нелепо посреди комнаты Йобуса Суракаки , которую он с недавнего времени снимал в коммунальной пагоде. Нелепость же заключалась как во внешнем облике , так и в сопутствующих этому облику предметах.
Хомяк стоял посреди комнаты в лаптях, тельняшке на которой красовался значок «За дальний поход», вязанной шапочке грязно-зелёного цвета, с огромным оранжевым чемоданом, на котором коряво было выведено углём : «From Holland with love» в одной руке и с непонятным свёртком в другой.
Однако с точки зрения хомяка, нелепо выглядел именно Йобуса, сидевший на циновке с закинутыми за голову ногами и дико вращающий глазами, в которых явно читался вопрос «За что?». Сам же Кукиш находил себя вполне современно прикинутым , там более , что все вещи , собранные ему в дорогу были изготовлены эксклюзивно и с большой любовью. Значок « За дальний поход» выковал Степан Запарыч , пожертвовав на это дело единственную пуговицу с ширинки. Лапти смастерил Калиныч из наструганных ивовых колышков, кои втихаря вырвал из Попадьиной изгороди. Шапочку, ласково именуемую в Средне Верхнем Заанусье «пидоркой» , связала Анисья из своих последних мало ношенных зимних панталон , причитая и поливая слезами своё изделие во время вязки. Тельняшку справили матросы с «Сибирской язвы», предварительно прокипятив её раз сорок в морской воде, чтоб села до нужных размеров. Чемодан же Кукиш отыскал сам, на чердаке у фелдшыра Кудыпаева. Который с трудом вспомнил, что этот оранжевый «мастодонт» достался ему в наследство от деда моряка, которому этот чемодан привезла в подарок какая-то голландская жрица, будучи проездом в Заанусье. На вопрос « почему именно жрица?»,фелдшыр дал невразумительный ответ : « Не знаю, так дед её называл . Вот , говаривал, внучёк, каков он, корень сибирский! За него, говорил, вона какие подарки голландские жрицы любви из ихней недерландии привозют!»
А непонятный для Йобуса свёрток , который держал хомяк в другой руке, был не чем иным, как завёрнутым в стираную калинычевскую портянку бутылёк чистейшего первача, который вёз Кукиш в подарок своему бывшему хозяину.
-Ну здравствуй, Йобуса Суракаки - сан ! - поклонился Кукиш, почтительно сложив руки.
Йобуса вытащил ноги из-за головы , стянул с себя кимоно , достал из кармана специальный складной ножик для харакири и склонившись протянул его Кукишу.
-Прошу тебя , дух замученного мною хомяка, проданного за бутылку, сверши великое справедливое возмездие , ибо каюсь я в поступках своих многогрешных!
-Тьфу ты , итит твою мать! Никого нормальных! Вот стоило на каких-то несколько лет уехать, что с человеком приключилось! Вот если бы ты знал, Суракаки - сан фелдшыра нашего , Кудыпаева, он тебе сказал бы ,что сразу бросать пить - страшное дело! Если уж так приспичило, то надо потихоньку, что б умом не нарушиться и гармонию душевную сберечь!
С этими словами Кукиш размотал портянку , откупорил бутылку первача и не найдя подходящей тары разлил в детские самурайские сандалики, стоявшие под кроватью у Йобуса Суракаки, которые тот хранил всю жизнь, как память о безоблачном детстве.

История 25. О спирте , похмелье и работе.

Утро выдалось пасмурным и тяжёлым. Хотя утром это время суток назвать можно было бы только с большой натяжкой. Было три часа дня, о чём не замедлил оповестить большой соломенный колокол на баше императорского дворца. Йобуса Суракаки с трудом разлепил глаза и попытался приподняться с циновки , на которой лежал. Но нечто тяжёлое , налитое свинцом и тупой пульсирующей болью, под названием "голова" , перевесив всё остальное тело, опрокинуло его обратно в горизонтальное положение . Громыхнув головой о бамбуковый пол , Йобуса перед тем как отключиться успел подумать, что его голова при соприкосновением с чем то твёрдым издаёт звуки ничуть не хуже императорского колокола. Спавший посреди комнаты в обнимку с бутылкой Кукиш, от неожиданности подскочил не открывая глаз и громко испортив воздух кинулся на стенку , пытаясь по ней добраться до маленьких самурайских ходиков, которые висели практически под потолком, и были единственным украшением аскетического жилища бывшего самурая-алкоголика. Но сорвавшись где-то с середины стены и упав на спину, через секунду захрапел и перевернулся на другой бок, нахлобучив посильней вязанную шапочку. Спустя несколько минут , страшный вопль своего бывшего хозяина окончательно вернул хомяка к действительности.
-Кукись, ёрасико иритума ! - вопил Суракаки, пытаясь найти у себя на лысине хоть одну волосину, чтоб вырвать её с корнем, тем самым изобразив великое отчаяние.
-Да здесь я ,- лениво ответил Кукиш и хлопая мутными глазами , попытался принять вертикальное положение.
-Я не в этом смысле, - еле ворочая разбухшим языком по пересохшему нёбу сипло произнёс Йобуса, вспомнив , как зовут его бывшего дрессированного хомяка.
-Я на работу проспал! Никогда такого не было! Вот как пить бросил, так ни разу и не просыпал, а в основном наоборот, от бессонницы , часа на четыре раньше приходил.
-Эка невидаль, проспал. Мы с Калинычем почитай каждый день просыпали, и не только на работу. И ничего, мир, скажу тебе Суракаки - сан по секрету, от этого только выиграл!
-Позор на мою седую лысину! - не унимался проспавший, - Только харакири избавит меня от этого унизительного, для честного работника императорского дворца, поступка! Хомяк, неси мой нож!
-Вроде как и не через дорогу от Заанусья находимся, а везде всё одно и тоже, - сплюнув на пол пробурчал хомяк и пошёл на кухню коммунальной пагоды, надеясь стрельнуть у кого-нибудь немного саке на опохмел.
Никого не встретив, Кукиш решил сам проверить содержимое многочисленных шкафчиков и полочек, кои находились в большом обилии на кухне. Спустя некоторое время, заглянув на очередную полку, он обнаружил небольшой сундучок , на котором аккуратно было выведено : « Медицинский спирт доктора Иссуро Писсура . Убедительная просьба не использовать в бытовых целях и беречь от детей». Не веря своим глазам Кукиш прочитал ещё раз. Затем, всё ещё отказываясь поверить в увиденное , он попытался осторожно приподнять крышку сундучка, и она ... открылась! В нём находилось две бутылки чистейшего медицинского спирта. Одна полная, у второй нехватало на два пальца от горлышка. Кукиш судорожно сглотнул и чуть слышно прошептал :
-Эх, Кудыпаев, Кудыпаев, ну почему ты не в Ипонии вырос! Схватив обе бутылки подмышки , и прихватив пару чайных кружечек с соседнего стола, хомяк вернулся в комнату. В комнате сидел Суракаки и обхватив лысую голову руками раскачивался из стороны в сторону. Кукиш разлили по чашечкам, плеснул из графина воды и протянул бывшему хозяину.
-Что это ?
-Лекарство супротив опохмелу! Ты, я смотрю, как в завязку ушёл, так и забыл, какого оно по утрам и чем лечиться надо!
-Да всё я помню, потому и спрашиваю, откуда взял? Саке моё мы вчера вроде всё выпили, первач твой , знатная штука, надо отметить, тоже, так откуда это?
-Ааа, это... это я на кухне нашёл у Писсура в столе.
-Странно, вроде не пьёт доктор, ну да ладно, давай суда!
Осушив кружку одним глотком, Йобуса Суракаки выпучил глаза и схватился руками за горло :
-Это же спирт!!! , - просипел он.
-Ясно дело не вода , - в полном блаженстве произнёс Кукиш, отхлёбывая по-маленьку из чашки .
-Дай запить , убийца!
Кукиш не правильно поняв просьбу бывшего хозяина протянул свою чашку с разведённым спиртом
-На, только не увлекайся, а то опохмел во второй день перейдёт! Йобуса Суракаки, бывший самурай алкоголик, а ныне почётный работник при императорском дворце, выпив вторую чашку с малоразведённым спиртом, открыл рот, несколько раз вхолостую выгнав воздух из лёгких, затем поднял вверх указательный палец и упал лицом вперёд, на этот раз издав такой же гул , как и в первый раз , только теперь уже лбом.
-Эх и странный ты стал хозяин. Сам говорил, что на работу надо, а вместо опохмелу нахрюкался, как дятел бамбуковый .
Кукиш неторопливо разогрел кувшин с водой до температуры кипения и медленно вылили его на причинное место Йобуса Суракаки, благо ещё не забыл, как его в детстве хозяин по утрам будил. К четырём часам дня, изрядно помятый, но все же уже адекватно воспринимающий действительность, Йобуса Суракаки сказал :
-Лучше поздно, чем нихрена! Пора и на работу выйти , пока не уволили. А ты, хомяк дома сиди и по кухне не шастай, что бы ещё какой пакости не сотворить.
-А можно я с тобой пойду?
-Не могу тебя взять, извини. Уж больно работа ответственная.
-А кем ты работаешь? Так ведь и не сказал.
-Ассенизатором!
-Кем, кем?
- Ну места отхожие в императорском дворце от продуктов жизнедеятельности Его Светлости освобождаю, невежественное ты животное! - Гордо произнёс Суракаки и с достоинством вышел за дверь, оставив Кукиша сидящем на полу с отвисшей челюстью и часто хлопающего глазами.

История 26.Тер-акт.

Сложив руки за спиной и наморщив остатки ума, Йобуса Суракаки мерил шагами свою небольшую комнату в коммунальной пагоде. Взгляд его, скользящий по нехитрому феншую жилья был задумчив и напряжён, как самурайское очко во время опасности. За ним , с трудом соблюдая равновесие, семенил ещё не протрезвевший до конца Кукиш, так же , подобно хозяину , заложив руки за спину. На очередном вираже, поскользнувшись на плохо приготовленном , а посему моментально срыгнутым на пол древесном грибе , хомяк растянулся во весь свой невеликий хомячий рост и грязно выругался.
-Не потерплю! - Неожиданно остановившись, грозно выкрикнул Йобуса. И в упор посмотрел на Кукиша. От неожиданности тот икнул и сделал рядом с грибом такую же по виду и консистенции кучку.
-Не потерплю! - Повторил Суракаки, сурово сдвинув брови - Что бы через вверенное мне хозяйство, какая-то недоношенная якудза на жизнь его императорской светлости покушалась! Поняв, что гнев хозяина вызван причиной совершенно не относящейся к нему, хомяк проворно забрался на любимое кресло-кончалку хозяина и набравшись храбрости прямо спросил :
-Что случилось Йобуса - сан?
Бывши самурай вздрогнул, но подавил на корню вопрос, чуть не вылетевший в спёртый воздух комнаты «Кто здесь?». Вместо этого, он собравшись с мыслями , совершенно конкретно поинтересовался :
-А?
-Хонсю на! Я спрашиваю, случилось что? Пришёл с работы , мрачен как жаба камышовая, по избе, то есть по комнате мечешься, как кобра кастрированная ! В чём причина? Ты ведь меня ,Йобуса - сан, правильно пойми, не из праздного интереса спрашиваю. Я весь день тебя ждал, ко второй бутылке не притрагивался, сейчас слюнями изойду, да и сдохну бессовестно и бесславно , что само по себе уже противоестественно, потому как самурайских кровей происхожу!
-Так, хомяк! С сегодняшнего дня говорим банзай алкоголю! Никакой выпивки!
-Неужто шишками непальскими разжился!? - Кукиш аж зажмурился от неожиданно посетившей его радостной догадки.
-Нет, мой преданный вассал! Мы...
-Это не я , это ты вчера чай пролили! Я прекрасно и с первого раза запомнил, где у нас нужник в квартире находиться, - испуганно перебил Кукиш.
Суракаки потеряв мысль, кашлянул и начал сначала :
-Так вот, Кукиш. С сегодняшнего дня забудь о пороке. Нам понадобиться трезвая голова и холодные уши...то есть руки...то есть пятки...то есть....а в общем неважно! Случилось страшное и мы отрываем наш боевой самурайский меч! На императора совершено покушение!
-Как, где, кто посмел? - совершенно искренне изумился хомяк.
-В том-то и дело, что прямо во дворце! Да не просто во дворце, а прямо в императорской уборной. И приди я на пять минут позже, быть бы беде. Кто-то в сетку с подтиральной бумагой, которая около очка висит , гадюку ядовитую подложил! Я , как обычно первым делом, как прихожу, сразу сеточку эту проверяю. Ну там если бумаги маловато, то газетку свежую туда нарву, или там если какая бумажка жестковатая случаем обнаружиться, то разомну. А тут , заглядываю, а там она лежит и шипит, падла , на меня, и зубы скалит.
-И что ж ты сделал, мой храбрый хозяин?
-Что, что, нарушил устав ассенизаторов императорского дворца, пункт №1.
-Забрызгал стены императорского сортира кровью поверженного врага?
-Нет, сходил не снимая штанов в императорский горшок!
-Всякое бывает, не расстраивайся! А потом то что?
-Ну потом я с мыслями собрался, мешок этот схватил, достал свою самурайскую иголку и не менее самурайскую нитку, да и зашил его через край. Затем немного успокоившись, повесил запасной мешок со свежей бумажкой на стену, а этот с собой забрал, что б дома разобраться , спокойно, без паники.
-Ты что эту гадость в дом притащил?
-Притащил! Мне с неё отпечатки пальцев снять надо и соскоб с зубов сделать! Может на след террористов выйду!
-А может специально обученных людей вызовем, а? Как то не по себе мне от близости этой малоприятной.
-Не дрейфь, хомяк! Сами разберёмся! И будет нам почёт и слава во веки вечные, как спасшим наше императорское величество от лютой погибели! Вскрывай мешок!
-Я!? Да ты что совсем, хозяин охренел? Нашёл, ёптыть, рики-тики-тави ! Я этих тварей на дух не переношу с младенческого возраста!
-Кукиш! У нас, самураев, есть такое слово - «Быстро, я сказал!!!»
Хомяк, видя, что хозяин не шутит, заметно погрустнел и стал потихоньку сползать с хозяйского кресла-кончалки. Подойдя к мешку, он в надежде обернулся, но увидев в глазах хозяина непреклонность, вздохнул и взялся за дело.
Для начала отыскав хозяйский молоточек для колки орехов, он отходил мешок как следует этим не хитрым дивайсом , вымещая все накопившиеся в нём эмоции. Затем хорошенько потоптав этот же мешок, своими , обутыми в лапти ногами, принялся потихоньку разрезать нитки. Йобуса Суракаки, соблюдая по истине самурайское хладнокровие наблюдал за всеми этими действиями Кукиша, забравшись на антресоли и вооружившись, непонятно откуда взявшимися вилами. Когда все нитки были удалены, Кукиш несколько раз перекрестился, матернул про себя хозяина, и мысленно попрощавшись со всеми, дорогими ему людьми , открыл мешок.
На аккуратно разорванных равными по величине кусками газетах ,свёрнутая колечком , лежала верёвка от сливного бочка из императорского сортира. К верёвке была привязана небольшая записка. Развернув её ,Кукиш зачитал вслух :
« Уважаемый Йобуса Суракаки! Сегодня , справляя малую нужду, совершенно случайно, не по злому умыслу, а от усердия, оторвал спусковую верёвку от сливного бочка. Убедительная просьба, заменить на новую. Ваш Император.»

История 27.В деревню.

Отпуск, неожиданно предоставленный Йобуса Суракаки императором, было решено провести в деревне у бабки самурая. Правда император настаивал, чтоб главный черпало лучезарнейших клозетов провёл его в санатории «Имени Передовиков-Самураев Фуджиямской Ордена Императора Дивизии Основанной к Десятой Годовщине Охаракиривания Любимой Императорской Цапли» . Или проще говоря - ИПС ФОИ ДОД ГОЛИЦ . На что Суракаки, вежливо отказался, аргументируя свой отказ тем, что в этом санатории, в связи с приказом императора , запрещали держать живность. А без своего, вновь вернувшегося хомяка-вассала, он уехать не сможет. На том и порешили. Подписав отпускной в отделе кадров императорского дворца и получив аванс, в виде четырёх с половиной жменей риса и шкалика саке , Йобуса Суракаки - самурай и Кукиш - хомяк, собирались в родовую деревню г-на Йобуса, которая располагалась у подножия горы Нийобаса, на севере Ипонии.
Бабка Суракаки - Сисаки Суракаки, была бойкой старушенцией лет 123-124 отроду, точно она не помнила, хотя выглядела гораздо моложе, и на вид ей можно было дать не больше 118. Всю жизнь прожив в деревне и ни разу за всё время не покинув родную вотчину, она истово уверовала в правильность осёдлого образа жизни, и даже как-то попыталась создать секту бабок-сидух. Основным принципом этого закрытого общества было сидение на одном месте без каких-либо движений. Сначала в общество вступили все бабки, проживающие в деревне от 18 до 150.Решено было засесть в доме у Сисаки. Но секта просуществовала недолго, потому как сначала голод, затем оправление естественных надобностей а потом и неприятный запах погнали из дома Сисаки одну за другой всех «членок» этого тайного общества. Самая стойкая - ближайшая подруга зачинательницы новой религии, просидела не сходя с места три недели и благополучно преставилась оставив на этой грешной земле Сисаки, убитую горем и раскаянием ,да совершенно непотребный запах, который та не могла вывести и спустя многие годы. А посему, разочаровавшись во всех мировых религиях, включая атеизм, Сисаки Суракаки занялась животноводством, а точнее разведением хомяков. Этот бизнес у неё пошёл очень бойко, и каждое воскресенье, на базаре благополучно сбывала около десятка животин, выторговывая аж по трёхе за штуку. Ещё когда Йобуса Суракаки был маленьким, бабка подарила ему хомяка , самого лучшего из всего помёта, который и стал преданным вассалом самурая, впоследствии переродившись в высокоинтеллектуальную личность с громким именем Кукиш.
Естественно весть о том, что они едут в деревню к бабке, не могла не порадовать Кукиша. Во-первых он очень любил старую Сисаки, а во-вторых, перспектива провести месяц-другой на хомячиной ферме вызывала дикий подъём в области тазобедренных суставов его немаленького тельца и временами даже мешала ходить.
Деревня находилась в трёх днях пути от города. Посему в дорогу брали только самое необходимое . Суракаки , естественно, взял свои детские сандалики, а Кукиш, памятуя наставления фелдшыра Кудыпаева о гигиене межполовых отношений пытался набрать с собой чемодан презервативов, чем вызвал немалое удивление хозяина.
-Зачем тебе столько?
-Так на месяц же едем!
-А не сотрёшь?
-Кого?
-Не кого, а чего, ствол свой нефритовый!
-А, ты об этом. Не изволь беспокоится, я больше года к особям своей породы не притрагивался, ну если только чучело не считать. Посему во мне потенциалу накопилось столько, что на две фермы хватит, а дабы его использовать в полной мере, мне здоровье надо оградить от болезней всяческих срамных. Вот я и думаю, что чемодан в самый раз будет!
-Ну гляди сам, половик ты мой гигантский!
-Кто, кто?
-Ну, в смысле, половой гигант!
-А ты Йобуса- сан, не смейся, там небось и твоей породы особей хватает, так что тоже бы запасся!
-Хватает, хватает. От 90 до 150 любую на выбор! Нет уж, я в отпуске, по совету доктора Писсура самоё себя разглядывать продолжу!
-Ну-ну, гляди руку не сотри!
-Да ну тебя, паразит! Выучил говорить на свою голову! Я ж не об этом! Я о высоком! О Внутреннем Сознании! А у тебя от перевозбуждения одни Ини с Янями в голове! Вобщем хорош лясы точить, дорога дальняя, выходить пора!
-А ты ,хозяин, кроме сандаликов да меча , ничего больше с собой не возьмёшь, что ли?
Суракаки задумчиво посмотрел на Кукиша, потом обвёл придирчивым взглядом комнату и чуть помедлив сказал :
- Пожалуй возьму. Молоточек для колки орехов!

История 28. О бюджете, пенсионерах и хомяках.

Пирожки с маринованным рисом, клёцки по ипонски, лягушка, запечённая в собственных экскрементах, суши из опарышей , строганина из яиц ласточек, стол ломился от деликатесов , а старая Сисаки непрестанно смахивала отнюдь не скупую слезу с гладко выбритой щеки. Любимый внук и не менее любимый хомяк сидели за столом блаженно потирая набившиеся животы и не забывая периодически порыгивать, тем самым высказывая великое почтение бабушке Сисаки Суракаки.
Когда же дошла очередь до традиционного компота из подкопчённого бамбука, Йобуса и Кукиш были похожи на две национальные статуэтки изображающие борцов сумо. Довольная Сисаки не переставала умиляться , подкладывать и подливать. В комнате царила идиллия. Которую внезапно нарушил стук в дверь. Сисаки поднялась с циновки и нехотя поковыляла к двери. На пороге стоял незнакомый юноша, почтительно склонившись, и протягивая конверт. Сисаки взяла бумагу и вопросительно посмотрела на вошедшего. Тот ещё раз почтительно поклонился и бесшумно исчез за дверью не произнеся ни слова.
-Что там бабушка? - поинтересовался преодолев одышку Йобуса.
-Незнаю, письмо какое-то, - пожала плечами Сисаки.
-А в письме что?
-Да откуда ж я знаю, мне его только что дали!
-А, ну да, извини бабушка, ляпнул не подумавши, - Суракаки икнул и потянулся к чашке с компотом.
Бабушка, увидев с каким неимоверным трудом её любимый внук тянется за питьём, бросила письмо на комод и побежала на выручку. Вечер постепенно перетекал в ночь и объятия Морфея свинцовой тяжестью упали на веки хомяка и самурая. Старая же Сисаки , страдающая бессонницей и переполненная чувствами ещё долго пела на огороде распугивая местных цикад и полёвок пока не уснула под чучелом Фиделя Кастро , которое великолепно отпугивало ворон и диких бегемотов.
Побудка была неожиданной и громкой. Не привыкши к такому подъёму , Сисаки Суракаки с трудом сдержала чуть не вырвавшийся наружу конфуз и вместо того , что б вскочить на ноги дико завопила вторя воплю своего внука Йобуса , который и был причиной этого нетрадиционного подъёма. Звук шёл с края огорода, где располагался нужник и постепенно перемещался к дому. Источником звука был Йобуса Суракаки, со всех ног нёсшийся к дому из клозета, одной рукой поддерживая спущенные штаны , и высоко держа вторую руку над головой с зажатой в кулаке бумагой. Из дома навстречу Суракаки, не разобравшись в ситуации вылетел полусонный Кукиш , так же громко горланя какой-то, только ему известный боевой клич, больше похожий на отборный сибирский мат. Траектории их движений пересеклись как раз напротив чучела . В итоге образовался замечательный орущий треугольник вершины которого венчали Сисаки, Йобуса и Кукиш. Спустя некоторое время , когда голоса немного осипли, крик перешёл в хрип, а затем в справедливый вопрос, который задала самая мудрая из собравшихся:
-Что случилось?
-Бу-бу-бу-мага! , - заикаясь произнёс внук.
-Ты что, бумагой никогда не подтирался? - недоверчиво произнёс хомяк, переводя взгляд со спущенных штанов самурая на клочок бумаги, зажатый в его руке.
-Что за бумага? - так же спокойно поинтересовалась Сисаки.
-Письмо. Которое тебе вчера принесли!
-Слышь, хозяин, а чужими письмами подтираться нехорошо! - укоризненно качая головой , заметил Кукиш.
-Я не успел, я не нарочно, я утром, меня внезапно скрутило, наверное яйца несвежие были, мне срочно, надо было, я, а оно на комоде, а у меня рефлекс, схватил , а потом только на очке посмотрел, что это, а там, это! - оправдывался самурай.
-Успокойся Йобуса! Сделай три глубоких харакири, и скажи, что в письме! - рассудительно сказала бабушка.
-Три харакири? - задумчиво поинтересовался, Кукиш, не веря в кровожадность бабки.
-Харакири? А, не, тьфу ты, склероз проклятый! Вдоха! - поправилась Сисаки.
Йобуса отдышавшись развернул бумагу и прочитал
-Это письмо от Сяпы, вашего наместника. Вот , что там написано : «Уважаемая Сисаки Суракаки! В вверенном мне регионе сложилась тяжёлая экономическая ситуация. Подоходный налог, отсылаемый ежемесячно в столицу в отчётном периоде не покрыл тех затрат, которые понесло государство на содержание нашей деревни. Большой прирост числа пенсионеров, а соответственно затраты на выплаты им пенсионного пособия значительно превысил процент их смертности, в результате чего и сложилась оная обстановка. Посему, мною, наместником данного региона, было принято следующее решение : Каждый торгующий пенсионер обязан сдать мне часть торгуемого имущества в понедельник сего месяца в 12 часов пополудни и тем самым внести свой вклад в исправление экономической ситуации. Если по каким то причинам пенсионер отказывается или не может таким образом помочь бюджету, то он обязан в течении 24 часов с момента получения данного письма преставиться и быть погребённым за счёт своих родственников, тем самым внеся свой вклад в налаживание жизни в регионе и наступлении светлого будущего. Искренне Ваш, Наместник Сяпа.»
-Я что -то внучок слабо поняла о чём речь идёт?, - побледнев спросила Сисаки
-О чём, о чём, - пробурчал Кукиш, - либо хомяков ему отдавай к 12 нуль-нуль, либо к вечеру, извини , бабуля, как хочешь , но копыта откинь!
-А сколько сейчас времени? -, дрожащим голосом поинтересовалась бабушка.
-В Москве, например полночь, а вот в Петропавловске на Камчатке - полдень, - ответил Йобуса, задумчиво глядя на солнце.
-Бабушка Сисаки, я ещё, когда мы только пришли, спросить хотел : А где хомяки все? В сарае нет ни одного. - Кукиш смотрел на дорожку ведущую к дому Сисаки, по которой шли представители Сяпы .
-Так их вчера на дальние пастбище Матаки Пастухами повёл, я его попросила, выгулять их хорошенько, что б к выходным вид товарный у них был и отдохнувший.
-А кто такой , этот Пастухами?
-Специалист по выпасу хомяков, он у меня иногда подрабатывает.
-А пастбище далеко?
-День пути. Что ж делать то внучки? Где я им хомяков раздобуду?
Кукиш потихоньку, бочком, стараясь производить как можно меньше шума попятился к дому. Но оклик Йобуса , словно выстрел сразил наповал хомяка:
-Кукиш! Ну-ка подь суда! Мысль есть!
-Какая? - обречёно поинтересовался хомяк, заранее зная ответ.
-Ты ведь бабушку любишь!? - прищурив один глаз безапелляционно спросил Йобуса.

История 29. Наместник Сяпа.

-Ещё одна дамка на подходе - торжественно провозгласил Сяпа и довольно похлопал себя по щеке.
-Ну это ещё бабушка надвое сказала! - недовольно пробурчал хомяк.
-Какая это ещё бабушка?
-Да хотя б моя! Та которой ты в обязательном порядке ласты склеить порекомендовал, варвар!
-Ну ладно, ладно, не голоси. Сам понимаешь выхода другого нет. Надо в срочном порядке бабасы добывать, а то кирдык и мне и провинции нашей!
- Ты эти сказки глухой бабушке рассказывай!
-Да достал ты меня со своей бабушкой! Сказал же, что не трону, ты у меня уже партию на это желание выиграл, ходи давай не отвлекайся, мне ещё кимоно своё отыграть надо.
Сяпа и Кукиш играли в любимую игру ипонских самураев - шашки живыми блохами. Кукиш изрядно поднаторев в этой игре, долгими зимними, осенними , весенними и летними вечерами в Заанусье не оставлял никакого шанса Сяпе. С его стороны доски уже лежали самурайские кроссовки наместника, кимоно, палочка для чесания спины и глазной протез. Плюс ко всему он ещё выиграл желание , согласно которому бабушке предоставлялась пожизненная пенсия и освобождение от всяких налогов и податей. Сяпа же выиграл всего один раз, и поскольку с хомяка взять было совершенно нечего, попросил того станцевать лезгинку, чем на какое-то время и был удовлетворён.
Когда Кукиш выиграл очередной раз, Сяпа поник головой и понуро стал разматывать исподнее, на которое играли.
-Погоди наместник! - Кукиш представив себе то, что может сейчас предстать пред его взором мысленно содрогнулся. - Давай лучше на желание.
-На какое ещё? - испуганно спросил Сяпа.
-Ты мне правду расскажешь, зачем бабасы понадобились, не верю я в твой бюджет!
Сяпа тяжело вздохнул, запахнул своё нижнее бельё и достал из-под стола бутылку сакэ.
-Ты выпить хочешь?
-Выпить!?
-Ну, в смысле , сакэ тебе налить?
Кукиш судорожно сглотнул и ловким движением достал непонятно откуда свой напёрсток.
-Странные вопросы, ты Сяпа задаёшь!
-Просто никогда раньше пьющих хомяков не видел.
-А разговаривающих и играющих в шашки , видел?
-Ладно умничать, мутант, давай свою посуду!
-За козла ответишь, - буркнул Кукиш, но напёрсток протянул. Выпили, выдохнули, помолчали. Затем Сяпа налил ещё по одной и стал рассказывать кукишу историю своего правления регионом.
-Я ведь уже двадцатый год, как наместник. И до прошлого года всё хорошо было. Меня народ уважал, я его любил, как мог, и перед императором по всякому ходатайствовал и бедным за счёт казны помогал. Вобщем, что ни пятилетка, регион всегда в передовиках ходил и по сбору лепестков сакуры и по заготовке суши на зиму всегда первые места имели. Только вот в прошлом году беда приключилась. Пришёл ко мне некий странник загадочный и принёс письмо, да и удалился сразу. Я даже лица разглядеть не успел. Так вот, письмо то было от главаря банды, которая в наших краях орудует, Чёрно-Синего Якудзы. И писал он о том, что решил стать кровельным покрытием для нашей пагоды . И что услуга эта платная. И тарифы на пользование прислал. Я как подсчитал, во что такая крыша обходиться будет, так сразу к императору во дворец собираться стал, за защитой и поддержкой. Только он меня по дороге перехватил. Затащили они меня к себе в логово и пытать люто стали! Даже сливу на носу поставили и засос на пятке! Вобщем страху натерпелся! Так вот мне этот Чёрно - Синий Якудза и говорит, что мол если ещё раз к императору соберусь или ещё кому пожалуюсь, то он на меня и на всю нашу провинцию стадо бешенных байбаков нашлёт! Ну сам понимаешь, пришлось платить. Год протянул, из собственных сбережений выплачивал, а теперь вот кончились, так что пришлось налоговое законодательство подправить, что б как-то дальше жить!
-Знаешь, Сяпа, забирай своё кимоно, и палочку тоже, вобщем всё забирай. Хороший ты человек!
-Да ладно тебе, что выиграл, то выиграл. Я ведь не разжалобить тебя хотел, просто желание твоё выполнил, рассказал тебе всё.
-Забирай говорю, всё равно я краплеными блохами играл! И одевайся. А ещё, хозяина моего , Йобуса, позови.
-Зачем это?
-Затем, что заканчивать с твоим Серо-Красным Нинзя пора!
-Он Чёрно-Синий Якудза!
-Да хоть Фиолетовый Мипиздопель! Уж коли мы с хозяином на историческую родину возвернулись, мы тут порядок восстановим и народ свой в обиду не дадим!
От таких слов , расчувствовавшийся Сяпа вытянулся по стойке смирно и взял под козырёк, но сползающее на пол исподнее быстро вернуло его к действительности и он стал проворно одеваться. Затем высунувшись в окно он окликнул слугу и приказал привести к нему Йобуса Суракаки, гостившего у своей бабки.
-Ну, хомяк, если и правда поможете от негодяя этого избавиться, сделаю вас почётными гражданами нашей провинции и поставлю бюсты на родине героев!
-И бутылку сакэ дашь!
-???
-Уж больно вкусное оно у тебя.

История 30.Конец Чёрно-Синего якудзы.

Мужчина средних лет, крепкого телосложения, с небольшой окладистой бородой задумчиво сидел у костра. Неподалёку паслись карликовые ипонские кони с привязанными к ним чучелами. Стояла тихая ипонская ночь, стрекотали цикады, в костре потрескивали ветки и пеклась картошка. Мужчина периодически переворачивал угольки, прикрывая открывшиеся бока картофелин и с тоской поглядывал куда-то на запад. Достав одну из костра и проверив готовность, он удовлетворённо хмыкнул и подбрасывая с одной ладони на другую стал отряхивать от золы, тихонько матерясь и поминая близких родственников. Неожиданно где-то рядом хрустнула ветка, кони вздрогнули и потянули носами куда-то за спину мужика. Тот отложил в сторону картошку и медленно обернулся. В нескольких шагах от него стоял самурай в полном боевом обличии с оголённым мечём.
-Как же вы меня задрали, вояки ипонские, - пробурчал мужчина и сунув руку за пазуху достал сильно потрёпанную книженцию. Открыв на заложенном месте , он повернулся в сторону самурая и глядя в книжку по слогам произнёс :
-Ва-ли от-су-да , са-му-рай ( и от себя добавил ) хренов!
-Пришла твоя смерть, Чёрно-Синий якудза! - Решительно сказал Йобуса Суракаки и сделал самое страшное лицо , которому его обучали в выпускном классе самурайской школы.
-Эх, едрит твою налево, - сплюнул себе под ноги мужик и подняв с земли берданку передёрнул затвор. - Ну тады молись своей будде , бамбуковая твоя душонка !
Приложив берданку покрепче к плечу , мужик зажмурился и перекрестившись положил палец на курок.
-Ебическая сила! Порфирий!? Ты!? - неожиданно раздался до боли знакомый голос.
Порфирий Кавнякин опустил ружьё и отвесил до пупа челюсть. На камне , рядом самураем стоял хомяк , держа в руках рогатку и небольших размеров камень.
-Кукиш!? Ты как здесь?
-Да я то вроде как на родине, а тебя сюда каким ветром занесло.
Всё это время ничего не понимающий Йобуса переводил взгляд с хомяка на мужика и обратно, неустанно при этом хлопая глазами, но меч на всякий случай не опускал. Чужая речь непревычно резала ухо и настораживала. Что бы разрядить обстановку Кукиш обратился к Йобуса :
-Хозяин опусти саблю. Это не Чёрно-Синий якудза, это Порфирий Кавнякин, отшельник сибирский , наш с Калинычем друг и собуты... и хороший товарищ!
-А почему он тогда в одежду Чёрно-Синего якудзы одет? - недоверчиво поинтересовался Суракаки.
-А и то верно, Порфирий , а что на тебе кимоно местного злодея Чёрно-Синего якудзы надето? - обратился Кукиш к Порфирию.
-Да фуфайка моя поистрепалась, пришлось этот халатик нацепить. Да что вы там стоите, к костру подходите, у меня как раз картошечка поспела, и кедрача немного есть, а этому, грозному скажи, пущай сабельку опустит, не забижу я его.
-Пошли к костру , хозяин, Порфирий хороший человек, не обидит, заодно узнаем, может что-нибудь про якудзу этого.
От кедрача Суракаки отказался, а вот на картошечку подналёг, видимо сказалось нервное напряжение последних дней. Они с Кукишем выслеживали банду Чёрно-Синего якудзы уже неделю. Сегодня должна была состояться решительная битва, но вместо бандита они нашли Кавнякина , запекающего на костре картошку.
Кукиш же напротив, соскучившийся по самогону был вне себя от счастья. Выпив по первой за встречу, стали наперебой задавать друг другу вопросы , которых , естественно было множество. Кукиш, рассказал Порфирию, как они с Калинычем после того, как ушли с хутора заплутали и чуть живые , чудом вернулись в Заанусье, а спустя пол года Кукиш на «Сибирской Язве» отправился на историческую родину, где встретился с хозяином. Рассказал так же про Чёрно-Синего якудзу и про Сяпу, про бабушку Сисаки и новую систему налогообложения. Потом пришла очередь рассказывать Кавнякину. Поскольку языком ипонческим тот владел плохо, да и то со словарём , то рассказывал он на родном , а Кукиш синхронно переводил Йобуса.
-В позапрошлом месяце, я как обычно на дальнюю пасеку пошёл за мёдом бобровым.
-Эх, хорош медок! - сглотнув слюну перебил Кукиш.
-Ну да, а медовуха то вообще - чиста слеза! Так вот берданку я взял, да пошёл. И сам незнаю как, плутать начал. Ну прям лихо какое-то меня попутало! Уж лес свой то хорошо знаю, а тут, не лес, а прямо зона какая-то анальная!
-Жопа, что ли? - удивился хомяк.
-Ну можно и так конечно сказать, но я по научному выразился, так в книгах умных пишут про пришельцев там всяких. Мда... Иду я значит, а мест не признаю совсем. Долго шёл. Когда на третью ночь в лесу остался, задумался, уже не заблудился ли я совсем. На пятую точно понял, что заплутал. Благо берданка с собой была и котелок походный. С голода не помер. Когда крота-летягу на суп подстрелю, когда зяблика хвостоклюва поджарю. Короче недели через три, уж точно не знаю вышел я берег пруда какого-то. Только уж больно странного. Вода в нём солёная и берегов невидать. Смотрю , лодка чья-то стоит. Ну я неё забрался, да закемарил слегка. А пока спал, видно прилив был. Проснулся, кругом вода одна, только бакланы на темечко гадят, а так ни одной живой души! Уж не знаю, сколько времени я в лодке провёл, но от нехватки воды стали меня видения посещать, да ужасы всякие. И вот, как очередной раз я от кошмаров этих очнулся, смотрю, берег впереди какой-то. Причалил, из лодки выполз, да и пошёл ,куда глаза глядят. Скоро до села какого-то добрался. Смотрю, а люди там, как этот твой боец с сабелькой, глаза узкие, язык непонятный. Попытался было поговорить, ни хрена не пойму. Вобщем случайно на базар ихний попал, а там книженцию эту нашёл, словарь русско-ипонский. Вобщем с народом объяснился кое-как, понял, что в ипонию попал. И один умный человек подсказал, чтоб я в столичный город шёл, туда из Сибири корабь приходит, так может я там своих встречу.
-Точно, приходит. Это «Язва» Абздыхинская, я как раз на ней сюда и добрался!
-Ага, так вот пошёл я в столицу, благо дорогу показали. А через несколько дней, когда я на ночлег остановился, подлетаю ко мне какие-то варвары и сабельками тычут, да по своему чего-то лопочут. Ну я их к костру позвал, а они не понимают. Тут один меня за карманы хватать начал и саблей пырять. Ну я ему на бердану намекнул, а тот только зубы скалит. Вобщем того я его, а другие сразу драпать.
Весь аппетит испортили , гады. Думал, всё отстали. Так ить нет. На следующую ночь засаду мне на дороге устроили. А вместо того, что я грохнул, чучелу зачем то на коня посадили.
-Это что б все думали, что у них потерь нет, - глубокомысленно вставил Йобуса, - старая самурайская хитрость!
-Ну не знаю, может и так. Только через несколько дней средь чучел один только «хома сапиенс» остался. Уж больно неугомонный. Вот как раз сегодня его и схоронил. Да вот халатиком не побрезговал, потому как ватничек мой путешествия этого дальнего не выдержал. Такая вот моя история.
-Слушай, Порфирий, да ты хоть знаешь, что ты края местные от бандитов якудзовских избавил! - всплеснул руками Кукиш.
-Да, Кавнякин-сан, тебе теперь почёт и слава! И большое человеческое оригато от здешних жителей! - Многозначительно произнёс Суракаки.
-Да ладно вам, не банда и была, басурманы, они и в ипонии басурманы! Вы мне лучше помогите до столицы добраться, мне б домой поскорей, а то у меня уже вона сколько времени куры не доены , да пчёлы не стрижены .
-За это, Кавнякин-сан, не изволь беспокоиться! Завтра с утра к Сяпе пойдём. Он тебя мигом в столицу доставит и с первым же кораблём на родину переправит!
-Точно, а ещё он проставиться обещал - встрял Кукиш, - У него ,знаешь, какое сакэ вкусное!
-Эх, братушки, спасибо вам большое сибирско-человеческое, не дали в краях чужеземных сгинуть! - Чуть не прослезился Порфирий Кавнякин.
-Так ить друзья, они и в Ипонии друзья! - Глубокомысленно изрёк хомяк, а Йобуса Суракаки многозначительно покивал головой, и даже разрешил Порфирию потрогать свою левую детскую самурайскую сандалию , что являлось знаком наивысшего доверия и проявления уважения.

История 31.Про любовь.

Кукиш не поехал провожать Порфирия до столицы. На то были две причины : одна из них - ностальгия , боялся хомяк сслабовольничать да в Сибирь вернуться с кораблём Абздыхина, а вторая, которая, пожалуй перевешивала первую, это возвращение хомячьего стада в сарай Сисаки Суракаки. Тем более, что в доме Кукиш остался один, так как все разъехались. Йобуса, в качестве почётного эскорта отправился с Кавнякиным, а Сисаки уехала в соседнюю провинцию добывать специальную глину, из которой жители собирались лепить бюсты спасителям . Перед отъездом бабушка Сисаки строго-настрого приказала Кукишу вести себя пристойно и беречь здоровье своё , ровно как и чужое. Хомяк заверил бабушку, что воздержится от половых излишеств, но в сарай не заглянуть не сможет. «Ладно, заглядывай, только поаккуратней, мне увеличение численности в два раза пока не требуется!» - согласилась Сисаки. Как только дверь за бабушкой закрылась, Кукиш, сметая всё на своём ходу кинулся к сараю, распугивая на своём пути тараканов криком раненного марала в брачный период и стуча всеми пятками в свою широкую грудь. Добежав до сарая, Кукиш остановился, принял достойную позу и элегантно испортив воздух открыл дверь.
Хомяки сидели по клеткам и занимались своим обычным хомячьим делом, то есть чего-то жевали, чем-то гадили, как-то спали , только не совокуплялись , потому как предусмотрительная Сисаки разделила хомяков по половым признакам для чёткой управляемости приростом скота. Даже не удостоив вниманием правую половину сарая, где находились особи мужского пола, Кукиш внимательно и придирчиво стал изучать левый фланг, подолгу останавливаясь у каждой клетки и пытаясь как можно лучше рассмотреть томящихся в застенках девок. По мере продвижения вглубь сарая, возбуждение Кукиша сходило на нет. Бедный хомяк не ожидал от себя такой реакции и никак не мог понять в чём же , собственно, дело. А дело, собственно, было в том, что высокоинтеллектуальный Кукиш, философ и путешественник, вассал главного черпалы императорских клозетов, друг и собутыльник великого золотника всех времён и народов Калиныча, перерос свои чисто физиологические потребности и пытался найти в потенциальной подруге хоть какие-то зачатки разума. Но проходя мимо клеток и глядя на хомячих , тупо жующих свой корм, он с ужасом чувствовал, как сердце начинает стучать ровнее, напряжение некоторых мышечных тканей слабее, а желание приложиться к подаренной бутылке саке сильнее. С. Грибоедов назвал бы это «горе от ума», но Кукишу на ум приходило другое словосочетание : «импотент хренов». Отчаяние ранее не присущее хомяку, готово было обрушиться на него катастрофой умственного помрачения.
Оставалась последняя клетка, но Кукиш решил в неё даже не заглядывать. Развернувшись, он понуро побрёл к выходу. Но не пройдя и пары шагов, хомяк повернулся и решительно направился в конец сарая. Самая последняя клетка была самой тёмной и самой тихой. Кукиш даже не сразу понял, что там кто-то есть. Но внимательно присмотревшись он увидел её ! Она сидела в дальнем углу и не мигая смотрела куда-то поверх головы Кукиша. Хомяк с первого взгляда окончательно и бесповоротно у тонул в её огромных голубых глазах, растворился в её красивом рыжем мехе с белым воротничком и осыпался разбитым сердцем к её ногам.
-Твою мать...Не... Не то...Это...Как его...Мать твою...Да , что ж это такое ... А , во , здравствуй, милое созданье - заикаясь прошептал Кукиш, прижавшись щекой к клетке. Ответа не последовало. Она не подавала вида, что вообще заметила хомяка. «Гордая!» - подумал Кукиш и собрав в кучу весь свой не дюжий интеллект решил произвести неизгладимое впечатление от первой встречи.
-А вы давно на балете не были ? - тоном светского завсегдатая поинтересовался хомяк. -Тьфу ты, какой балет, она ж кроме поля да клетки и не видела ничего! - Кукиш схватился за голову и выдрал клок шерсти с затылка.
-Я имел, то есть я только хотел сказать, ну в общем спросить... Знаете, в результате глобального потепления на островной территории индовьетнама урожай ванилина превысил показатели сбора астрологических открыток в провинции Ху, западно-восточного Шаолиня ... А-а-а, опять нето!!! ... Вас как зовут, милая? - наконец то смог произнести хомяк.
Ответа снова не последовало. Она по прежнему смотрела куда-то вдаль не меняя позы и даже не шевелясь. После того , как Кукиш с выражением прочитал ей наизусть «Бибигона», сказку Корнея Ивановича Чуковского о храбром маленьком мальчике и ужасном чудовище, выполнил пару наисложнейших акробатических куль битов и даже укусил себя за задницу, а реакции с той стороны клетки так и не последовало , он начал приходить в отчаяние. Но тут он услышал одобрительные аплодисменты со стороны входа в сарай. На пороге стоял незнакомый мужчина в резиновых сапогах и жёлтых перчатках.
- Ты кто? - от неожиданности не справившись с управлением метаболизма спросил хомяк.
-Я - Матаки Пастухами - добродушно произнёс незнакомец и шагнул в сарай. - Хомяков пасу у Сисаки. А ты , видать, Кукиш? Она мне про тебя рассказывала. Ловко ты себя за задницу прихватил! Научишь?
Кукиш, которого только что оторвали от самого романтичного в его жизни признания в любви, тупо хлопал глазами и автоматически пытался запихнуть под клетку продукты жизнедеятельности, случайным образом упавшие на пол.
-И сказка мне твоя понравилась, про коварного злого ниндзю Брундуляка и отважного карликового воина Баблгама!
-Бибигона!
-Кого позвать?
-Я говорю - Бибигон его звали.
-Кого?
-Да, ладно, неважно. Ты чего здесь делаешь? Тебя же на сегодня отпустили.
-А, так я по делу. Тут хомяк один приболел. На поле вчера ложного клевера обожрался. Теперь запор. Я вот подумал, что скопытиться если не помочь, ну вот и пришёл клизму поставить.
-А где больной?
-Да вон, в дальней клетки, большеглазая такая.
-Так ей, плохо? А я дурак, кочевряжусь! Матаки, доставай её скорее, делай свою клизму, может искусственное дыхание нужно, рот в рот? Я могу, я умею!
-Да не, ненужно, так реанимируем.
Пока Матаки доставал хомячиху из клетки и готовил к процедуре, та не подавала никаких признаков жизни, чем вызывала крайнее беспокойство у Кукиша. При самом процессе клизмирования, Кукиш, как настоящий джентльмен отвернулся. И лишь услышав характерные звуки и почувствовав пряный запах переваренного ложного клевера понял, что процесс завершён. Повернувшись, он увидел улыбающегося Пастухами и снимающего перчатки.
-Как она? -с волнением спросил хомяк.
-Да как всегда, в порядке.
-Что значит, как всегда? С ней уже такая беда случалась?
-Да постоянно! Любит пожрать, зараза. Каждый раз , как последний! Только и гляди, чтоб от переедания не скопытилась.
Кукиш недоверчиво покосился на клетку. В ней сидела его возлюбленная, с уменьшившимися в четверо глазами и тупо моргая лихорадочно поглощала все что лежало в клетке, при этом жадно чавкая и пачкая свой мех от кончика носа до хвоста объедками.
Кукиш сплюнул себе под ноги, развернулся и понурив голову уныло поплёлся к выходу. Остановившись на пороге обернулся и кивнув головой Пастухами произнёс.
- Пойдём в дом, у бутылка саке есть. За спасенную душу выпьем.

История 32.Репа.

Жизнь в деревне текла ровно и неторопливо. Вернулась Сисаки с глиной, Йобуса проводив Порфирия тоже в скором времени прибыл , чтоб наконец то отдаться целиком и полностью любимому занятию, т.е. созерцанию самого себя. Кукиш, после тяжёлой моральной травмы потихоньку пришёл в себя и даже периодически заглядывал в сарай, но только после десятого напёрстка саке. Вобщем всё было хорошо, и ничто не предвещало особых изменений в ленивом отпуске хомяка и самурая, но...
Как всегда за завтраком, стол ломился от всевозможных продуктов. Сисаки старалась изо всех сил угодить любимому внуку и хомяку, которые пожрать были совсем не дураки. А для пожилой одинокой Суракаки было настолько в радость ублажать своих любимцев, что она каждый день выдумывала что-нибудь новенькое , что-нибудь эдакое , от чего Йобуса и Кукиш обычно приходили в восторг. Сисаки знала множество рецептов и никогда практически не повторялась в блюдах. Единственное, что у неё не очень удалось, это экзотические пирожки с рыбьим навозом, которые её научил делать, один заезжий непалец. Правда, он рекомендовал употреблять эти пирожки только после шишек, но бабушка Сисаки не поняла, каких именно и перепробовав все , от кедровых до бобровых так и не разобралась в чём же прикол. Поэтому подала пирожки так. Йобуса деликатно отказался, сославшись на переедание, а вот Кукиш умял все, сказав, что они очень напоминают ему незатейливую стряпню Калиныча.
Итак утро, как обычно начиналось с завтрака. Йобуса метал всё, что только было не приколочено к столу, Сисаки, тихонько любовалась внуком, роняя слёзы умиления в девятый подбородок , и только Кукиш сидел задумчивый и ничего не ел.
-Ты, что, хома кефир не кушаешь? Не любишь, да? - озабоченно поинтересовалась бабушка, заметив такое безобразие.
-Не могу я больше бабушка, сил моих хомячьих больше нет этим изобилием организм насыщать!
-Пересолила?
-Нет.
-Переперчила?
-Нет, бабушка, нет, с едой всё в порядке.
- Может тебя пучит милок?
-Дрючит его и колбасит! - вмешался в разговор Йобуса, вытирая руки о край скатерти, - с головой у него, бабушка, не всё в порядке!
-Да помолчи ты, паразит, не видишь ребёнку худо!
-Худо? Нет, худо ему вчера утром было, когда они с Сяпой всю ночь в шашки играли! Вот тогда ему и правда худо было, незнаю, как до дома добрался, алкаш! А сегодня у него просто запор мыслей произошёл, ничего, сейчас в сарай сходит, напряжение с мозжечка скинет и всё в порядке будет.
-С какого мужичка? - удивилась бабушка.
-Да не слушай, его, бабуля, он же в завязке , вот и завидует.
-Вот и я думаю, нет у нас в сарае никакого мужичка, разве что Матаки, так я его бы так и не называла вовсе, тоже мне мужик, какой год у меня подрабатывает, хоть раз бы за задницу ущипнул, или в дверях зажал, нет , одна работа на уме!
-Что значит- не слушай? Ты на кого ,баклан, ротовое отверстие открываешь? - возмутился Суракаки-внук.
-Ладно хозяин, не серчай, - разрядил обстановку хомяк. - Взгрустнулось мне что-то. Репу варёную вспомнил. Уж больно хорошо её Калиныч готовил. Помниться мы с ним, как сядем завтракать, за окном мороз...
-А что такое репа? - удивилась Сисаки. - Уж больно слово чудное какое-то.
-Это бабушка, такая брюква, которая чем-то турнепс напоминает, только слаще и на редьку не похожа.
-Ты с кем сейчас разговаривал- переспросила Суракаки.
-Ну это овощ такой.
-Овощ? Отродясь о таких овощах не слыхала. А на что из местного похож?
-По вкусу или по виду?
-Ну для начала по вкусу.
-На пирожки твои с рыбьими экскрементами.
-А по виду?
-На свёклу! Только цвета жёлтого!
-На свеклу, говоришь? - Бабушка Сисаки надолго задумалась, и со словами - Будет тебе репа! - вышла из пагоды.
-Шёл бы ты в сарай, хомяк, смотри до чего бабушку довёл, вон пошла неведомый фрукт тебе добывать, совсем ты совесть потерял - рассержено покачал головой Йобуса.
-Ты прости меня хозяин, что то накатило. - Кукиш спрыгнул со стола и понуро побрёл в сарай. Неожиданный крик , донёсшийся из сада, застал Кукиша в совершенно неподходящий момент, но поскольку кричала Сисаки, хомяк прервал процесс и выбежал из сарая, благо штаны на ходу надевать не требовалось. Бабушка лежала на земле , около бабушки уже стоял Йобуса и пытался её поднять.
-Что тут происходит - подбежал запыхавшийся хомяк.
-Да вот бабушка с дерева упала .
-А что она делала?
-Груши околачивала!
-Чем?
-В каком смысле?
-То есть я хотел спросить - зачем?
Тут в разговор вмешалась Сисаки.
-Да вот грушку обобрать хотела, да не удержалась.
-А зачем?
-На жёлтую свёклу похожа!
-Кто, груша? - Йобуса обернулся и зло посмотрел на Кукиша. - Ах ты паразит! Довёл таки бабку!
-Бабуля! - Хомяк подошёл к Сисаки и взял её за руку. - Здесь репа не растёт. Пёс с ней, с репой! Мне твоя стряпня по душе. Забудь ты о ней.
-Да, бабушка, хомяк дело говорит. В твоём то возрасте, по деревьям лазить нехорошо.
Поднявши и отряхнувши бабушку, Йобуса и хомяк проводили её до дома и уложили в постель. Взяв с неё торжественно обещание, что она остаток дня проведёт дома и отдохнёт. Вечером, Йобуса и Кукиш вдвоём приготовили ужин, не пустив Сисаки на кухню. За едой бабушка больше молчала, отвечала на вопросы рассеяно и ела мало. Списав это на ушиб, бабушку уложили на циновки , укрыли бамбуковым одеялом , а Йобуса даже спел любимую бабушкину песню «Колыбельная для бабушки, упавшей с дерева».
Утром Кукиша разбудил страшный вопль хозяина. Но привыкши и не к таким побудкам, хомяк лишь приоткрыл один глаз и лениво спросил :
-Чего связки рвёшь, хозяин? Завтра бабушке петь не сможешь!
-Вставай хомяк, беда!
-Да что случилось?
-Вот читай - С этими словами Йобуса протянул Кукишу обрывок бумаги, на котором было написано : « Ушла искать репу. Бабушка Сисаки.»

История 33.Флюза Мударисовна и Боб.

-Посадил дед репку, выросла репа большая пребольшая...
-Да подожди ты! Ишь, шустрая какая ! А откуда он взял то её?
-Кого?
-Кого, кого, репу конечно!
-Да откуда ж я знаю? Нашёл наверное.
-Где?
-В Караганде! Откуда я знаю?
-А говорила, что про репу всё знаешь.
-Послушай, Сисаки, я и так тебе всё что знала , рассказала, у нас в семье преданий много, ты знаешь, но про репу только это .
-А ты её видела?
-Репу?
-Нет, меня! Конечно репу.
-Нет, саму репу я не видела, но зато видела человека, который был знаком с одним непальцем, который видел репу. Правда только на картинке. Мельком. Ночью. И разглядеть, как следует не успел.
-Знаешь, Флюза Мударисовна, кажется зря я к тебе такой далёкий путь проделала. Ты ведь в здешних краях самая мудрая и даже паровоз видела. Вот я к тебе за помощью и пришла.
-А на что, многоуважаемая Сисаки, тебе это самая репа понадобилась?
Флюза Мударисовна была местной легендой. Уругвайка по происхождению, она уверяла, что её отец был чистокровным риджбеком. Но кто это такие она не знала и поэтому справедливо считала, что это как то связанно с алеутами, которые живут на Кубе. Так вот, как она попала в Ипонию и когда , не знал никто. У местных жителей создавалось впечатление, что она была здесь всегда. Она могла дать ответы на любые вопросы, вспомнить самые древние легенды, и наизусть читала «Калевалу» и «Песнь о Гайавате» . Слава о Флюзе Мударисовне докатилось в своё время и до села Суракаки. А посему, бабушка, фанатично преданная своему внуку и хомяку решила начать свои поиски репы именно с неё, надеясь получить ответы на многие вопросы.
-Да, понимаешь, достопочтенная Флюза Мударисовна, да будут эпилированны твои пятки во веки веков, у моего внука есть хомяк.
-Это , дорогая Сисаки, очень хорошо. Теперь мне всё понятно!
-Что понятно? Я же ещё не ответила на твой вопрос!
-А и не надо! Я и сама обо всём догадалась. У твоего внука есть хомяк, говорящий. Какое-то время он жил в Сибири, и не так давно вернулся на историческую родину. Потом вместе с твоим внуком они приехали к тебе в отпуск и всё было хорошо, только последнее время хомяк замеланхолил и затосковал по сибирской еде. А ел он Сибири только репу варённую и картошку. И ты, решив его ублажить , пустилась на поиски репы. И первым делом пришла ко мне.
-Но чёрт возьми, Флюза Мударисовна, как?
-Элементарно, дорогая Сисаки, элементарно! У тебя под ногтём левого мизинца кусочек сырного пирога, следовательно в четверг у вас шёл дождь. Так?
-Так.
-Потом, левая туфля у тебя стоптана больше ,чем правая, значит, ваш наместник Сяпа любит выпить. Так?
-Так.
-А раз он любит выпить, то играет с хомяком твоего внука в буриме. Так?
-Так.
-А раз так, хомяк уезжал из Ипонии. Так?
-Так.
-А раз из Ипонии, значит в Сибирь! Так?
-Так.
-А раз в Сибирь, значит вообще, и всё тут! Не морочь мне голову и без тебя забот хватает! Лучше скажи зачем пришла!
-Флюза Мударисовна, я по поводу репы, ты что забыла?
-Репы? Ах да, репа. Так вот , посадил дед репу...
-Флюза Мударисовна, а ты мне об этом уже рассказывала!
-И как? Тебе понравилось?
-Я спросила, где дед репу взял?
-А что я ответила?
-В Караганде!
-Значит там и взял! Всё достопочтенная Сисаки Суракаки, извини, у меня дел очень много. Очень рада, что оказалась тебе полезной, заходи на следующей неделе, я тебе что-нибудь из Корана почитаю. А сейчас извини. - С этими словами Флюза Мударисовна истерично зевнула и засунув голову между коленей мощно захрапела.
Выйдя из пагоды Флюзы Мударисовны, Сисаки, в отчаянии всплеснула руками и тихо роняя слёзы в пыль просёлочной ипонской дороги заковыляла обратно , к родному селу. Надежа на удачный исход в поисках репы начала безвозвратно исчезать.
Не сделав и пары десятков шагов, она услышала что её кто-то тихонько окликает. Повернувшись, она увидела незнакомого мужчину странного вида, который выглядывал из-за угла пагоды и жестами показывал ей, что б она подошла. Завернув за угол и поравнявшись с незнакомцем Сисаки ещё раз пристально оглядела того. Поверх традиционного кимоно на нём была надета очень яркая тонкая рубашка с изображением каких-то экзотических цветов , на голове вязанная разноцветная круглая шапочка, на глазах очки с тёмными стёклами, а сам этот человек был практически шоколадного цвета. « Не местный!» - почему-то подумала Сисаки.
-Хай чувиха! - поздоровался с ней на непонятном диалекте незнакомец.
-Здравствуй добрый молодец, - ответила озадаченная Сисаки.
-Я смотрю ты в поисках заметалась? Да не дрейфь, не попалю, я тут ухо грел, пока ты с психической базарила. Короче, расклад такой, я тебе эту хренатень за недорого оттопырю!
-Да погода сейчас не очень хорошая, дожди идут, но на то и сезон дождей, что б они шли, - ответила растерявшаяся в конец Суракаки, которая не поняла ни одного слова из сказанного незнакомцем.
-Ты, что от этой заразилась? - с недоумением спросил странно одетый. - Ты репу ищешь, спрашиваю?
В глазах Сисаки загорелась надежда, она , наконец, поняла, что незнакомец пытается предложить ей то, что она ищет.
-Да, да , добрый человек, репу ищу. А ты знаешь, где взять можно ?
-Знаю, знаю. И где взять и куда покласть.
-Так где же?
-Да тут недалеко. На Ямайке!
-Где это? За перевалом что ль?
-Не, бабка. Дальше. За морем. Ты мне бабасов зашли, а я к местным растаманам смотаюсь. У них что угодно купить можно, и репу и брюкву, и, говорят, что даже турнепсом иногда приторговывают. Так , что ты Бобу бабасиков насыпь пару жменей и через пару месяцев, репа у тебя в кармане!
-Какому Бобу?
-Меня так звать Боб.
-Боб? Чудное имя, явно не ипонское.
-Не, не ипонское, с Гондураса я. Так что добазарились?
-Слушай, мил человек. Я два месца ждать не могу, у меня хомяк не ест ничего, боюсь похудеет он за два месяца . А пораньше никак нельзя?
-Ну , если постараться, можно и пораньше, тока бабасов надо больше, мне электродвигатель на лодку купить надо будет, на педальном приводе. Так что давай всё, что у тебя есть, через неделю доставлю тебе самого крутого в мире ганджуба...то есть репу твою!
Отдав всё что было нажито непосильным трудом, довольная Сисаки летящей походкой отправилась в село , сообщить Кукишу радостную весть, о том, что через неделю прибудет Ямайская репа. И только по дороге она призадумалась : не зря ли она отдала все свои деньги незнакомому человеку в тёмных очках и даже не сообщила ему адреса, куда занести репу.
Душу стали терзать смутные сомнения.

История 34.О Ямайке.

В доме царила полная тишина, нарушаемая лишь тихими всхлипываниями Сисаки и тяжёлой поступью Йобуса, который вот уже четверть часа мерил пагоду короткими шагами , не произнося при этом не слова. Кукиш, чувствуя себя ( и не без основательно) виновником произошедшего тоже молчал и лишь иногда из-под лобья поглядывал то на хозяина, то на бабушку. Когда пауза затянулась и тишина стала просто невыносимой, первый не выдержал хомяк :
-Хозяин, тут без пол-литры не разобраться!
-Да тебе бы поганец, только рыло мохнатое залить! Горе в семье! Позор на самурайскую мою голову! А ты!
-Вот я и говорю. Тут трезво всё надо обсудить и взвесить. Давай к Сяпе за бутылкой слетаю?
Йобуса Суракаки молча порылся в кармане , достал оттуда молоточек для колки орехов , и взвесив его на руке многозначительно посмотрел на хомяка.
-Хотя ты, прав хозяин, обойдёмся без саке - судорожно сглотнув, тут же поспешил реабилитироваться Кукиш.
Кинутая ямайским растаманом бабка, всхлипнула из угла как-то особенно громко и на какое-то время притихла. Йобуса повертев молоточек в руках , убрал обратно в карман и продолжил своё долгое путешествие из угла в угол.
-Слушай хозяин, идея есть! - сделал вторую попытку Кукиш.
-Излагай. - коротко резанул Суракаки.
-На Ямайку нам надо ехать , за обидчиком! Поймаем , оскопим, надругаемся, бабасы отберём, глаз на место ягодичное натянем, татуировку неприличную на зубах сделаем...
-Да замолчи ты, охальник! Какая ещё Ямайка?
-Да обыкновенная, мне про неё матросы с «Сибирской Язвы» рассказывали. Только хозяин, перед дорогой надо на грудь принять, для смелости!
Хозяйская туфля застала хомяка уже в полёте, и больно приложившись к макушке лишила на какое-то время речевой аппарат убедительности. Но уже через несколько минут из-под стола тихо донеслось :
-А знал бы ты хозяин, какие там шишки!
Вторая туфля , в отличии от первой не была столь метка и лишь вскользь задела хомячиную задницу, которую тот не успел втиснуть между циновкой и полом.
Бабка Сисаки снова тихо заплакала.
-Бабушка, ты то хоть уймись! - не выдержал самурай. - Кукиш, морда твоя сибирско-японская, а ну вылазь, паразит, рассказывай, что про Ямайку знаешь!
Хомяк не заставляя себя долго упрашивать проворно выбрался из-под циновки и забравшись на стол принял мечтательно-загадочный вид:
-Ямайка - страна золотых пляжей, окаймленных пальмами, зеленых холмов и голубых гор. Это удивительный изумрудный остров, омываемый теплыми водами Карибского моря, страна вечного лета. Это райское место для тех, кто хочет отдохнуть и на время забыть о своих заботах.
-Слышь, ты , Сенкевич! Я тебе сейчас такой отдых молоточком устрою, всю жизнь как кавалерист ходить будешь!
-Да что ты в самом деле хозяин! То рассказывай, то не рассказывай! Сам не знаешь, чего хочешь...
-По делу давай!
- Ну по делу, так по делу. Ямайка - островное государство в Карибском море. Большая часть острова - плато и горы высотой до 2 256 м.
-Ну вот, совсем другое дело. Дальше.
-Глава государства - королева Великобритании, представленная генерал-губернатором. Законодательный орган - двухпалатный Парламент. Состоит из Сената (21 место - сенаторы назначаются генерал-губернатором по рекомендации премьер-министра и лидера оппозиции, правящая партия располагает 13 местами, оппозиция - 8) и Палаты Представителей (60 мест - депутаты избираются всеобщим голосованием на 5-летний срок).
-Э-э-э , а ну стоп. Энциклопедия, хренова. Ты давай рассказывай, как туда добраться.
-Куба находится на расстоянии 77 км от Гаити, 180 км от Флориды, 210 км от Мексики и 140 км от Ямайки.
-А Куба здесь причём?
-Там ром.
-Убью. - Коротко сказал Йобуса и метнул в хомяка первое, что попалось под руку, это была вставная челюсть бабки, которую та вытащила на время рыдания.
Бабка проследив траекторию полёта любимой челюсти и отметив точку приземления в районе головы хомяка, пустилась вопить пуще прежнего.
Йобуса Суракаки закрыл уши руками и выбежал в сад. Кукиш опять отдыхал под столом.
Открыв глаза хомяк увидел над собой озабоченные лица бабушки и хозяина.
-Не стыдно тебе Йобуса, с ним так обращаться. Или уже забыл, как ты животину бедную мучил, пока алкоголем злоупотреблял? Он тебя простил, вернулся, а ты ж его моими зубами да по башке! Нет в тебе совести гринписовской.
Старый самурай покраснел, протянул руку к хомяку и потрепав того по голове виновато произнёс :
-Ну не сердись на меня Кукиш, сам понимаешь, нервы уже не те да и вообще, надо как-то семью от позора спасать. А ты всё про выпивку, да про выпивку.
-А? - сознание к Кукишу возвращалось с трудом. Челюсть у бабки была тяжёлая , да и попала удачно , в аккурат по скоплению интеллекта.
-Я говорю в дорогу нам с тобой собираться пора. Зло должно быть наказано! - Сурово произнёс Суракаки.
-В какую дорогу? - помотав головой не понял хомяк.
-На Ямайку, Боба искать!
-На Ямайку?
-Ну да на Ямайку, ты же мне про неё только что рассказывал.
-Не помню. - Расстроено произнёс Кукиш ощупывая большую шишку на голове.
-Ну, как же, ты же сам говорил : Ямайка - островное государство в Карибском море...
-Выгодное географическое положение отчасти компенсирует отсутствие драгоценных металлов. - Улыбнувшись подхватил Кукиш и обведя присутствующих мутным взглядом снова потерял сознание.
Над селом сгущались сумерки. В пагоде раздавались тихие всхлипывания Сисаки и равномерная поступь Йобуса. Кукиш с блаженной улыбкой лежал в кровати с закрытыми глазами. Под волшебные звуки регги, сам Марлей угощал его настоящими ямайскими шишками.

История 35.Возвращение в столицу.

Путешествие из деревни в столицу было скучным, пыльным и абсолютно трезвым. Йобуса был молчалив и сосредоточен, Кукиш же вообще не понимал, что происходит. После попадания в голову челюсти бабки , память к нему вернулась не вся, а очень выборочными кусками. Например он совершенно отчётливо помнил, что перед отъездом из Заанусья заныкал чекушку первача за печкой в старом анисьином чулке, но при этом совершенно забыл кто такая Анисья и почему они с хозяином возвращаются в город. Так по причине локальной амнезии за последние два дня хомяк сожрал на огороде Сисаки все, только что взошедшие побеги сои , обрил наголо соседского кота ( где-то в глубине души Кукиш чувствовал, что делает это не просто так, а из чувства мести, но при чём тут кот, вспомнить не мог), взорвал нужник наместника Сяпы, клятвенно заверив того, что именно таким образом в Сибири избавляются от фекалий и , наконец, попытался ночью пересадить волосы Йобуса Суракаки из донорской зоны на лысину. За что был отлучён полностью от алкоголя и замотан в импровизированную смирительную рубашку в которой и совершал теперь путешествие до столицы.
Очередной раз остановившись в придорожном суши-баре Йобуса заказал себе и хомяку рис с водой . И молча, по-самурайски принялся поглощать пищу. Кукиш обведя взглядом помещение и не найдя в нём ничего интересного подвинулся поближе к еде.
-Хозяин, а почему у меня руки связаны?
- Не руки , а лапы.
-Точно, и лапы связаны. А лапы почему?
- Кукиш, у нас мало времени.
-А куда мы торопимся?
-В столицу.
-А зачем?
-Ешь давай! Достал со своими вопросами!
-Тогда ты мне руки развяжи!
-Может тебе ещё и вилку с ножом дать?
-Лучше палочки. Две , по количеству глаз. Острые.
-Лучше уж я тебя сам покормлю. - Йобуса взял щепотку риса и попытался засунуть её хомяку в рот. Тот отчаянно замотал головой.
-Ну что ещё? - вышел из себя Суракаки.
-Не хочу я рис.
-Да что вы! Чего подать изволите? Почки заячьи верчёные? Икорочки заморской , баклажановой? Говна на лопате?
-Не, до говна я как то не охоч. Мне бы репы.
-Что!? Опять!? Я тебя за эту репу...
-Стоп, стоп, стоп! Хозяин! Что я сказал то? Я же самое дешёвое из меню заказываю. Чего ругаешься?
- На меню, смотри, гад, где ты здесь репу видишь?
-Может в другой кабак зайдём?
-Ну всё , хомяк, достал ты меня. - С этими словами самурай, ткнул пальцем под хвост хомяка и пока тот открыл рот в беззвучном крике негодования ,высыпал в рот весь рис с тарелки.
Весь оставшийся путь до столицы шли молча.
Дойдя до своего дома, Йобуса попросил своего соседа по пагоде доктора Иссуро Писсура присмотреть за хомяком , а сам отлучился в императорский дворец. Йобуса Суракаки хотел попросить себе внеочередной отпуск за свой счёт, для поездки на Ямайку. Это решение самурай принял ещё в доме бабки, так как оставить безнаказанным человека , обидевшего старую Сисаки он не мог.
-Доктор, а вы не могли бы мне диагноз поставить? - хомяк заискивающе посмотрел на Иссуро и попытался развязать рукава у смирительной рубашки. Доктор сидевший за письменным столом и читавший книгу , поднял глаза и внимательно посмотрел на Кукиша.
-Судя по перегару - однозначно цирроз. А вообще то я не ветеринар.
-Цирроз? Печени?
-Нет, копчика. Конечно печени.
-Доктор , а мне Йобуса сказал, что у меня амнезия.
-Возможно, любезный, возможно. А мне вот Йобуса сказал, что б я за тобой приглядел, но не разговаривал.
-Да, суровый он какой-то последнее время. Молчаливый, не разговорчивый. Может у него меланхолия? Или апатия?
-Да, я тоже заметил... А вы, дорогой, откуда с терминами медицинскими знакомы?
-А то, что я вообще говорю, вас , доктор, не удивляет?
-Нет, не удивляет. Мне про вас Суракаки-сан рассказывал, когда из запоя выходил. Я , кстати на вашем примере и диссертацию защитил на тему «Ушиб мошонки как причина возникновения речевого словоизвержения у ипонских хомяков- переростков».
-А вас в дурку после этого почему не сдали?
-Сдали, но уже выпустили за примерное поведение.
-Понятно. Кудыпаева тоже хотели в дурку, даже из столицы санитаров отправили, но те по дороге экспедицию Челюскина встретили, которая со льдов возвращалась, и пропали. С тех пор ни санитаров ,ни челюскинцев никто не видел.
-А кто такой , этот Кудыпаев?
-Да фелдшыр местный. Он на моём примере тоже чего-то защищать пытался. Даже формулы какие-то химические вывел. Говорил , что большой вклад в науку превнёс!
-Формулы? Интересно-интересно! Не воспроизведёте, милейший?
-Отчего же. Воспроизведу. Вы мне только, уважаемый Иссуро , руки развяжите и спиртику пол напёрстка капните, для восстановления памяти.
Вернувшись вечером домой Йобуса не поверил своим глазам.
Посреди комнаты были разбросаны листы рисовой бумаги, на которых на всех были нарисованы одинаковые неизвестные самураю символы : «Х» , «У» и ещё какой-то третий, который не вызвал у Суракаки никаких ассоциаций ни с ипонским , ни с латинским алфавитом. Посреди всего этого безобразия валялся совершенно в непотребном виде доктор Иссуро Писсура. В одной руке зажавший наполовину стёршийся карандаш, в другом пустую бутылку из-под медицинского спирта.
Кукиша нигде не было.

История 36.Суицид.

Кукиш очнулся от того, что его сильно качало. Организм был на пределе и поэтому обозначилась серьёзная угроза выхода содержимого желудка через не предназначенное для этого отверстие. С трудом сдержав порыв ,Кукиш перевернулся на бок и приоткрыл один глаз. То что он увидел ему не понравилось. Он находился в большой комнате, которая плавно покачивалась, то вправо, то влево, иногда приподнималась, затем резко обрушивалась вниз. Но не это было самое страшное. Самое страшное было то, что хомяк сидел в клетке! А клетка было подвешена к потолку, поэтому амплитуда её колебания была просто невыносима. Кукиш зажмурился и попробовал снова открыть глаза. Интерьер остался без изменений! В голове зашумело.
-Мама, роди меня обратно ,- простонал хомяк, с трудом погасив очередной позыв.
- Как же мне хреново...
В этот момент дверь открылась и в помещение вошёл мужчина средних лет с окладистой бородой. Кукиш снова приоткрыл глаз, тут же закрыл и простонал -
-Нет, кажется до этого мне было хорошо, - и просунувши голову сквозь прутья клетки стошнил на пол.
-Ну что, скунс говорящий, очухался? - Усмехнулся в бороду купец Абздыхин.
-Слушай , Абздыхин, я знаю, ты человек где-то в глубине души, добрый. Прежде чем надругаешься над телом моим беззащитным, дай хоть на пол глоточка опохмелиться! Христом Буддой прошу!
-Ты б в суе то не упоминал, антихрист! Стало мне о тебя пакши марать, надругиваться!
-А чем надругиваться будешь?...О нет, только не это, я , кажется, вообще знать не хочу, что у тебя на уме!
-Тьфу ты! Да заткнёшься может уже, лемур шизанутый! На, опохмеляйся.
С этими словами купец открыл клетку, достал оттуда хомяка и посадивши на стол, вручил напёрсток с коньяком. Кукиш дрожащими лапами принял тару и прищурив и без того косой глаз буркнул:
-Отравленный небось, - и тут же опрокинул содержимое внутрь.
-Вот параноик! Да с чего ты взял, что я жизни тебя лишать собрался?
-А...Дык...Э...
-Мы ж ещё вчера с тобой мировую выпили. Обиды в прошлом!
-Да? А почему я тогда в клетке?
-А что б за борт не выпал, алкаш. Ты ж вчера вплавь пытался, всей командой тебя ловили.
-Мы что, на корабле?
-Нажрались, папаша, поздравляю! Нет в медвежьем анусе! Конечно на корабле!
-Плывём?
-Плавает только то, что твой Калиныч из сортиров выгребает, а мы идём!
Кукиш зажмурился и попробовав подавить в себе самые нехорошие подозрения спросил:
-Куда?
-Слушай, коала ипонская, ты бы с выпивкой завязывал. А то и правда позабудешь всё. На Ямайку, куда ж ещё! За кладом твоим фамильным, который там твоя бабушка , будучи в эмиграции, у Султана Финского выкрала и на Ямайке закопала! Мы ж за это с тобой мировую и подняли , мол обиды забыты, клад пополам.
Кукиш закрыл глаза, обхватил голову лапами и попросил ещё выпить.
К вечеру, когда бодун практически покинул измученное нарзаном тело несчастного хомяка , а на океанскую гладь опустилась ночь и полный штиль, Кукиш загрустил. Он вдруг очень отчётливо представил себе картину, когда где-то там, далеко на Ямайке, купец Абздыхин наконец поймет, что никакого клада нет, а есть всего лишь небольшие сбережения бабки Сисаки Суракаки, которые не зарыты в землю в виде клада, а находятся у местного растамана , как купец этим фактом буден сильно опечален. Пожалуй даже застенки самого страшного самурайского гестапо ужаснуться от тех пыток и мучений , которым подвергнет хомяка Абздыхин. Перед взором Кукиша, пробежала вся его хомячья жизнь, все минуты радости и печали, промелькнули лица друзей, и просто близких ему людей, вспомнился Анисьин первач и Калинычевсие портянки, Кудыпаевский скальпель и молот Степана Запарыча, попадьиные кролики и смешная лысина наместника Сяпы, вкусные бабкины клёцки из водорослей и бездонно пустые глаза обожравшейся хомячихи.
-Простите меня братцы - крикнул Кукиш пролетающим мимо бакланам, - хотел было перекрестится, да передумал, махнул рукой, сплюнул на палубу , забрался на ростр , раскинул лапы и зажмурившись собрался раз и навсегда покончить со свой , полной приключений хомячьей жизнью .
-Эй, дикаприо , слазь с носа, наипнёшьси!
От неожиданности Кукиш вздрогнул, одна лапа соскочила с балки и потеряв равновесие, хомяк полетел в воду...

-Я же говорил наипнёшьси, - приговаривал Порфирий Кавнякин делая хомяку искусственное дыхание через коктельную трубочку. Этому Кавнякина научили ещё в начальных классах средней школы, но поскольку времени с тех пор прошло немало и многое из памяти уже успело стереться, Порфирий вставил трубочку немного не в то отверстие, которое для этого предназначалось. Когда Кукиш очнулся он даже не знал чему сначала следует удивляться : воткнутой в зад соломинке, неожиданному появлению старого знакомого или попытке его же (старого знакомого) осуществить акт дефлорации кукишевой задницы при помощи непонятного фетиша. Округлив глаза и растерянно отвесив челюсть, хомяк, выгувши шею просто молча смотрел на Порфирия. Спустя какое-то время, Кавнякин обнаружил , что Кукиш пришёл в себя и перестав дуть в соломинку широко улыбнулся старому знакомому.
-Ну здравствуй, дружище!
-За что!? - только и смог прошептать Кукиш и снова потеряв интерес к окружающему миру впал в бессознательный стресс.
Порфирий, оценив ситуацию, как пост травматический шок, вывел предмет возвращения к жизни из отверстия и завернув Кукиша в , не первой прямо скажем свежести, носовой платок понёс к себе в каюту.